Сверхскорый. Первый
Шрифт:
Алексей лишь подумал о том, что надо бы взять зверя на руки. Дуська мгновенно метнулась к проводам и хищно схватила зубами один из них. Потянула на себя. Почувствовав, как в желудок падает ледяной камень, Леша подскочил к ней, с трудом просунул палец между острых зубов и прошипел:
— Ах ты ж, хищница мохнатая! Брось каку! Нас с тобой поджарят в реакторе, если ты что-то повредишь, а если тебя шарахнет током, то обедать не приходи!
Дуська фыркнула, в глазах появилось сомнение, палец хозяина
Зайдя в каюту, Леша упал на ложемент, поднял Дусю на руках так, чтобы ее глаза оказались напротив его и четко произнес:
— Дуся! Так делать нельзя! Так плохо делать!
Лекошка прижала уши к затылку, в глазах появилось растерянно-виноватое выражение.
— У тебя есть игрушки, — уже мягче сообщил Леша и махнул рукой на многочисленные, разбросанные по полу крохотной каюты кошачьи радости. Всевозможные рыбки, мышки, хвосты и мячики, привязанные длинными мягкими тросиками к петле в полу.
Дуся вздохнула, всем видом показывая, что никакие игрушки не заменят настоящей охоты.
Юпитер уже был виден на мониторах, и теперь основным развлечением всех пассажиров стало разглядывать его, приближая и отдаляя изображение поверхности. Разноцветные полосы, внутри которых жили разводы, напоминающие акриловые, ощущение громадности и объема. Большое пятно видно почти не было, лишь его край на погруженном в тень боку планеты.
Через несколько дней стали различимы и крупные спутники. А потом все их внимание занял приближающийся Ганимед. Хотя, деться от Юпитера, закрывающего собой весь монитор, было уже некуда.
Торможение у орбитальной станции Ганимеда, переход с нее на шаттл и посадка у базы «Ганимед-2» станут ярчайшими воспоминаниями на много лет. Алексей старался снимать на планшет, но прекрасно понимал, что самая современная камера не передаст все эти картины, ощущения, эмоции.
На базе их встречали: хозяева Искры, молодая пара ученых физиков, Олег и Глаша. По дороге в их корпус, Олег рассказывал, как тут все устроено, а Леша внимал вполуха и прислушивался к себе. Сила тяжести почти привычная, но тело все равно как-то иначе себя чувствует. Ощущения, которые никак не сформулировать, но они фоном занимают мозг и немного мешают.
Нависающая громада Юпитера, теперь без всякой компьютерной обработки, и восхищала и давила на психику. Они шли по коридору с прозрачной стеной, и Алексей, сжимая ручку переноски, пытался понять, что чувствует больше: сумасшедшую радость от того, куда добрался и что видят его глаза, или пещерный ужас перед бесконечностью
Еще Леша думал о том, как тонка природа живого. Хозяева Искры связались с ними, когда испробовали все, что могли. Ее нельзя было вылечить лекарствами, переливанием крови, созданием и трансплантацией нового органа. Физически лекошка была в порядке. Ветеринары развели руками: животное неделями отказывалось есть, играть, передвигаться. Лишь изредка пила воду. Причина оказалась не в физиологии, Искра затосковала. Зоо-психологи диагностировали депрессию. Но и антидепрессанты не помогли.
Не помогли другие животные, все у кого на Ганимеде они были, не отказались проверить эту гипотезу. Не помогла видеосвязь с другими лекошками. Но когда хозяева догадались связаться с сестрами Искры — они были первенцами, живорожденными самкой, созданной искусственно, Искра подала признаки жизни. Правда, быстро угасшие. Потом она лежала, держа лапу на планшете, с видеозаписью сестер, но не смотрела.
Хоть ее и кормили смесью внутривенно, Искра истощалась, слабела, и перевезти ее на Землю, где жили трое сестер в разных семьях, было нельзя. В таком состоянии она бы не выдержала перегрузок. Лекошка медленно умирала.
Алексей отвлекся от размышлений — они подошли к жилому блоку.
И вот она — встреча! Дуся осторожно зашла в помещение, где живут хозяева Искры, и потянула носом воздух. Тихо промурчала какой-то незнакомой, переливчатой трелью. Лекошка темно-рыжего окраса, неподвижно лежащая на пушистом ковре, встрепенулась, и ответила. Сначала ее голос был еле слышен. Потом в нем зазвучали радостные нотки.
Дуська, мягко ступая по ковру, подошла к сестре, обнюхала, коротко и недовольно мявкнула. Леша вздрогнул, представив, что та отругала сестру, мол, «смотри, до чего ты дошла, малявка!».
Искра с трудом, дрожа, приподнялась на лапы. Боднула Дусю головой, начала тереться. Та замурчала, потерлась в ответ, накрыла их обоих куполом крыльев и свернулась клубком. Олег и Глаша замерли, глядя на кошачьи нежности с надеждой в глазах.
— Она же теперь поправится? — Глаша с трудом сдержала рыдания, — что, если вы улетите, и ей снова станет хуже? А чтобы она смогла выдержать полет на Землю, ей нужно набрать вес и прийти в себя.
Леша смотрел на склубившихся лекошек, чувствуя подозрительную влагу в глазах. Потом собрался, вздохнул и ответил:
— Мы в любом случае придумаем, как сделать так, чтобы Искра выздоровела и не заболела опять. Все вместе придумаем. Своих не бросим.
Две мордочки, рыжая и кофейная, с любопытством высунулись из-под Дусиного крыла и уставились на Алексея. Позади, за композитным стеклом, светился Юпитер, закрывая собой бесконечную звездную бездну.