Свет чужого солнца
Шрифт:
Эйрис вскрикнула. Горожане повалили ее на траву, один заломил ей руки за голову, а другой подобрал большой валун.
Убийство делизийца из мести было запрещено, но Белазир ничего не говорила об увечьях, ведущих к смерти.
Эйрис высвободила одну ногу и с силой ударила в пах одному их нападающих, тот взвыл от боли. Другой от удивления ослабил хватку. И Эйрис сбросила его руки и попыталась освободиться. Джехан с изумлением взирала на эту сцену:
М о к р и ц а сражалась! Слепо, неумело, без всякой надежды на успех, но она все же сражалась! Уже позже, снова и снова прокручивая в мозгу эту сцену, Джехан поняла,
В этот момент человек, которого Эйрис ударила в пах, схватил большой валун и обрушил его на левую ногу женщины. Кость ниже колена сломалась.
— Прекратите! Немедленно прекратите! — рванулась вперед Джехан.
Человек, державший Эйрис за плечи, увидел сестру-легионера и вздрогнул от удивления. Второй медленно повернулся. Когда он увидел Джехан, на лице у него отразилось замешательство.
— Отойдите от женщины! — приказала девушка.
Ни один из горожан не был вооружен — только легионеры носили оружие. Не произнеся ни слова, они повиновались, как и полагалось горожанам.
— Главнокомандующая приказала прекратить убийства, — сказала Джехан.
— Мы и не собирались убивать ее, — ответил первый. Замешательство горожанина сменилось угрюмым гневом, который, как видела Джехан, он не решался показать. «Следующая атака, возможно, будет со стороны Делизии против Джелы», — сказала начальница на тренировочном дворе. Этого не должно было произойти.
— Мы не собирались убивать ее, — повторил мужчина, на этот раз более уверенно. Джехан увидела, что Эйрис потеряла сознание. Из ее ноги торчала белая кость.
— Главнокомандующая имела в виду, что нельзя совершать вообще никакого насилия! — холодно проговорила Джехан. — И не вам искажать ее слова. Идите ко входу в ее зал и ждите меня там.
Один из горожан, явно испуганный, повернулся, чтобы идти, но тот, что сломал Эйрис ногу, удержал приятеля, положив руку ему на плечо. Тот облизнул губы и остался на месте. Глаза его встретились с глазами Джехан.
Джелийские горожане. Невозможно поверить, что джелийские горожане могут ослушаться легионера — но значит, в этом проклятом месте, невозможное происходило постоянно. Если они ослушались ее приказа, должна ли она убить их? И сможет ли это сделать? С холодной уверенностью Джехан подумала, что знает ответ. Выпороть до бесчувствия за неповиновение — да, но не убивать.
Она не может лишить жизни джелийских горожан, которых поклялась защищать.
Это последнее, что осталось от правильного порядка вещей. Тем более она не будет убивать их ради делизийки-стеклодува.
На секунду ее рука, державшая оружие, дрогнула. И мужчина заметил это.
Он вытащил из-под рубашки нож гедов, которого у него не должно было быть, и шагнул вперед. Но он тоже был джелийцем, и Джела оставила в нем такой же след, как и в Джехан. Он тоже заколебался, и в этот момент Джехан схватила не трубку, не арбалет, а триболо и кинула его в мужчину. Горожанин рухнул на траву. Джехан успела
— Возьми нож первого горожанина и кинь его подальше. Свой тоже! — скомандовала сестра-легионер.
Джелиец повиновался. Джехан гневно обратилась к упавшему:
— Я могла бы мячом сломать тебе ногу, запомни это. Вставай и, если тебе дорога жизнь, беги к залам легионеров. Скажи, чтобы сюда пришел красно-синий. Если не подчинишься, клянусь, я сама прикончу тебя.
Горожанин ушел. Джехан проследила за тем, как он завернул за угол, связала локти второму горожанину — тот смотрел на нее с таким нескрываемым гневом, что сестра-легионер предупреждающе нахмурилась, — и склонилась над Эйрис.
Женщина понемногу начинала приходить в себя. На лбу у нее выступил холодный пот, ее вырвало, рука инстинктивно сжала руку Джехан, и та с отвращением отшатнулась. Девушка могла спокойно видеть, как кого-то рвет, но слабая рука Эйрис, похожая на руку ребенка, внушала ей отвращение.
После руки ее Талот, такой сильной и мужественной, рука этой мокрицы…
— Не двигайся, — рявкнула Джехан. — У тебя сломана нога. Лекарь уже идет.
Эйрис пыталась что-то сказать.
— Почему? — наконец проговорила она шепотом, и Джехан пришлось наклониться, чтобы расслышать ее.
— Тебе хочется знать, почему я помогла тебе? — Джехан нахмурилась. Она и сама не знала. Девушка попыталась освободить свою руку, но хватка Эйрис оказалась на удивление сильной.
— По приказу главнокомандующей, делизийка. Не ради тебя!
— Дахар… — волна боли прокатилась по лицу Эйрис. — Теперь придется… сделать то же самое им…
Джехан посмотрела на женщину и поняла, что мокрица злорадствовала.
Делизийцы еще не знали, что этой ночью Дахара разжаловали, но Эйрис поняла, что теперь Соглашение «Кридогов» заставит джелийцев предавать джелийцев. Ей казалось, что сестра-легионер не понимает того, что она сделала. Теперь Белазир узнает, что натворили горожане, передаст их джелийцам, чтобы те покалечили своих людей так же: Калид сломает им ноги.
Она, Джехан, даже не подумала об этом, а вот делизийская мокрица подумала, и теперь злорадствует.
Нож Джехан просился из ножен, но она только сказала:
— Я сделала это ради Талот.
Но Эйрис снова была без сознания и не слышала ее. Однако от этих слов Джехан стало немного легче. Глядя на делизийку, которая осталась в живых благодаря ей, Джехан подумала о Талот, и ей стало легче на сердце. Да, она сделала это ради Талот!
Из-за угла зала появились люди. Брат-легионер и очень молодая жрец-легионер с двойной спиралью, вышитой над полумесяцем на ее левом плече, бежали к ним по траве.
36
Внутри стены Энциклопедист начал передавать сигналы. Геды, прогуливавшиеся, спавшие, евшие, останавливались, переглядывались и придвигались друг к другу поближе. Каждый экран внутри периметра, за исключением зонда на острове, независимо от того, что изображалось на нем за секунду до этого, начал показывать одни и те же картины. Энциклопедист поспешно передавал:
— Важные данные. Первый уровень. Важные данные. Первый уровень.
«Первый уровень» означал, что Энциклопедист узнал что-то, что изменит Ключевой парадокс.