Свет Дивояра
Шрифт:
Едва сойдя с мостка на дорогу (откуда она только взялась?!), дивоярцы, как один, обернулись и посмотрели назад. На стороне, которую они только что оставили, не было и признаков жилья — город как пропал.
— Вот этот мостик есть дорога обратно, — сказал Лён. — Обитатели здешнего городка ничего не знают об этой дороге, для них речка выглядит совершенно непреодолимой преградой.
И в самом деле, тихая речка теперь неслась тёмным бурливым потоком, через который пролегала несерьёзная бревенчатая переправа — мост без перил.
— Если вы видите
Напоследок они все встали кругом, и Лён громко произнёс в воздух: три дня! Через три дня его товарищей вынесет какими-то путями к этому мосточку, и они будут по ту сторону ещё долго обалдело вертеть головами, пытаясь разобраться, что же было с ними настоящего, а что привиделось.
Он видел, как все четверо жаворонарцев двинули прямо по дороге и растаяли в воздухе — зона приняла их и пошла морочить каждого на свой лад. Лён остался один и огляделся — его заинтересовали эти дымки, на которые жаворонарцы не обратили внимания — они рвались в приключения, а Лёна интересовала судьба исчезнувших поселений.
Как только он двинул в сторону жилья (несомненно, эти дымки идут из печных труб!), как почувствовал слабое прикосновение к своему сознанию, но отказался принять его в себя, и зона не стала навязываться. Он будет просто наблюдателем, сохраняя на это время свою память. Будь он один, так окунулся бы с охотой в приключение, а тут на его ответственности товарищи.
По мере продвижения по узкой дороге стали появляться огоньки, потом неясные тени превратились в домики, очень похожие на те, что остались позади. Ещё шаг, и домики изменились — теперь это уже были двухэтажные постройки, появились улицы, замелькали человеческие фигурки. Лес отодвинулся почти к горизонту, и перед глазами дивоярца появилась панорама средневекового города: с ратушей, колокольней, теснящимися кирпичными домами, узкими улочками, фонарными столбами. И, главное, тут тоже было Рождество!
Поскрипывал под подошвами свежевыпавший снег — тут был вечер, не утро, как снаружи. Горожане уже закончили свои дневные хлопоты и теперь собираются вечерком у домашнего очага за ужином. И ему бы не мешало отыскать пристанище.
Городок выглядел сказочным — совсем, как на иллюстрациях к сказкам Андерсена. Мрачные тяжёлые дома нависали над узенькими улицами. Редкие прохожие зябко кутались в чёрные рединготы, на головах у мужчин — цилиндры. Пара женщин в вязаных шалях, похожи на кормилиц — они торопливо пробежали по своим делам. Хвойные венки на дверях, свет свечей за окнами, где-то поют рождественские гимны. Здесь только встречали праздник, а за рекой праздничные колокола уже отзвучали — время явно тут текло по-своему. Или это зона так встречает гостя?
Лён искал какую-нибудь
Старик пересёк скользкую дорожку (явно здешняя детвора раскатала!) и подошёл к низкому крыльцу с железными перилами. Большим ключом он открыл замок и собрался скрыться в темных недрах холодного дома.
Лён уже хотел двинуться дальше, как вдруг увидел нечто особенное в облике жилища: на маленьком балкончике второго этажа выглядывала из окна труба телескопа! Старик-то звездочет! Ему только колпака недостает со звёздами.
— Позвольте вас спросить, не могу ли я снять где-нибудь жильё на три дня? — задержал старика мягкий голос.
Тот обернулся и увидел молодого человека, одетого, как студент из зажиточного дома: в подбитый ватой зимний редингот добротного твида с меховой накидкой, в хороших сапогах с меховой опушкой, с новым цилиндром на голове. Нет, кажется, этот молодой человек не собирается над ним шутить, он в самом деле приезжий, возможно, перевелся из другого города в местный университет. Определённо, надо ему помочь, ибо где же он в такой поздний час найдёт себе ночлег?
— Хотел бы я вам помочь, юноша, — с достоинством учёного человека ответил старик, — но где я могу расположить вас? Мой дом холоден, я не могу предложить вам горячий грог и рождественского гуся, потому что не увлекаюсь этими бесполезными предрассудками и не трачу драгоценное время на пустое веселье.
— Вы звездочёт? — спросил наблюдательный молодой человек, указывая пальцем на трубу.
— Я астроном, — снисходительно ответил старик, который вовсе не так уж походил на Лялямбра — первое впечатление оказалось обманчиво.
Надо же, астроном! До сих пор Лён ни разу не встречал на Селембрис человека, который бы увлекался этой наукой. Даже дивоярцы не рассматривали небо в телескопы, у них и науки такой как астрономия не было! И самих звёзд, находясь в летающем городе, увидеть невозможно — мешало вечное сияние света.
— Я тоже немного знаю астрономию, — скромно признался он, пытаясь растопить в старике недоверие. — У меня была даже маленькая подзорная труба, и я смотрел через неё на созвездие Большой Медведицы.
Это была истинная правда: действительно у Лёна была когда-то детская подзорная труба, и он в самом деле увлекался в школе астрономией.
— Ну да? — скептически спросил старый астроном. — Разглядеть созвездие Большой Медведицы в подзорную трубу?
— Ну да, — без тени смеха признался странный студент, которому по его положению следовало сидеть сейчас в кабаке с дружками, пить вино и тискать распущенных девиц.