Свет и тени

Дансер Лэйси

— Как тебе нравятся заброшенные пляжи? — осведомился Мэтт, испытывая невероятное желание снова овладеть этой женщиной.

— Я их обожаю, — шепотом отозвалась она. Мэтт лег на спину, привлек ее к себе на грудь и начал энергично отталкиваться ногами, гребя к берегу. Всю дорогу он не сводил глаз с Миранды. В ее взгляде пылал такой огонь, что можно было вскипятить океан. Никогда еще он так остро не ощущал свое мужское естество и прирожденную женственность Миранды. Он мог раздавить ее одной рукой, но ей достаточно было шевельнуть бровью, чтобы поставить его на

колени. «Кто сказал, что мужчины — сильный пол? До такого мог додуматься только слепец и последний кретин», — решил Мэтт.

Он вышел из моря, держа Миранду на руках. Вода стекала с их разгоряченных тел. Мэтт размашистым шагом двинулся к небольшой рощице кокосовых пальм, находившейся сразу за отметкой прилива. Под деревьями влажные тела обдало прохладой. Неожиданно оказавшись в тени, Миранда зябко поежилась и прильнула к Мэтту, стараясь согреться. Он остановился и посмотрел на нее.

— Не знал, что я такой неотразимый. Ты действительно этого хочешь?

Она дотронулась до его лица, провела пальцами по губам.

— Я хочу тебя. Здесь. В моей постели. В кабинке для переодевания. В палатке посреди пустыни. Мне все равно где. — Она улыбнулась, глаза ее блестели от непролитых слез. — С тобой я чувствую себя красивой, молодой, желанной. Как же я могу тебя не хотеть?

Она подняла голову и прижалась губами к его губам. Этот человек вызывал у нее столько чувств, что она не в состоянии была вьщелить самое главное. Прошлое, настоящее и будущее сплелось в запутанный клубок желаний, воспоминаний и надежд.

А Мэтт… Мэтт внезапно почувствовал, что его страсть дала трещину, и с каждым словом, срывавшимся с ее губ, эта трещина неумолимо расширялась, грозя превратиться в пропасть.

Благодарность! Эта мысль пронзила острым клинком, оставив после себя такую боль, что ему захотелось оставить Миранду на белом песке и уйти прочь, скрыться в густых зарослях, опоясывавших поляну, спрятаться от ее красоты. Впервые в жизни он поддался голым эмоциям, отбросив логику и здравый смысл, впервые в жизни действовал, не рассуждая и не просчитывая наперед. И вот к чему это привело.

Руки непроизвольно стиснули Миранду. Он продолжал неподвижно стоять, глядя ей в глаза. Меньше всего на свете ему нужна ее благодарность. Любовь! Это слово обрушилось на него, как яростный удар кулака. Он хотел ее любви. Если богини судьбы, сидя где-нибудь на облаке, задумали поджарить его сердце на адском огне, они не могли бы придумать ничего лучшего. Миранда недвусмысленно дала ему понять, как мало ценит любовь. Для нее любовь воплощала в себе боль, страдание, унижение и пренебрежение. В ней не было ни радости, ни свободы, ни будущего. Страсть раскрепощала. Любовь влекла за собой страх и оковы, которые невозможно разорвать.

Миранда чутко уловила возникшее напряжение.

— Что случилось, Мэтт? — спросила она, проводя рукой по его лицу.

Его глаза выдавали страдание, это напугало ее. Мэтт не может так смотреть! Где улыбка, огонь желания в глазах?

Мэтт медленно опустил Миранду наземь. Заметив ее смятение, он обнял ее и сделал над собой усилие.

Он должен создать для нее тот мир, который она хочет. Мягко проведя руками по гибкой спине, он наклонился и поцеловал ее в губы. Жестко, настойчиво. Ему необходимо было почувствовать ее вкус, чтобы изгнать одолевавших его демонов. Бремя, которое он необдуманно взвалил на себя, — это его бремя, и он должен нести его в одиночестве.

— Все в порядке, — прошептал он, отрываясь от ее губ.

Выражение замешательства на ее лице исчезло, мягкое тело податливо откликалось на его движения. Мэтт увлек ее глубже в тень, укрывая от солнечного света.

— Пойдем займемся любовью.

Миранда улыбнулась и с готовностью шагнула в укромное местечко, которое он выбрал.

Мэтт бесцельно ходил взад-вперед по спальне. В пустом доме раздавался только звук его шагов. Ночь тянулась мучительно долго.

Он ушел от Миранды всего два часа назад, а казалось, прошла целая вечность. Он хотел остаться и жадно выискивал хоть малейший намек, что она тоже этого хочет. Но нашел только готовность подчиниться любому его желанию. В сексе Миранда была инициатором, он сам без колебаний уступил ей это право. Но, когда в их отношения вторгалась реальность, Миранда тушевалась, предоставляя выбор ему. Она ничего не требовала — ни словом, ни намеком. Никогда в жизни Мэтт не чувствовал себя таким обескураженным и беспомощным, совершенно запутавшимся в своих эмоциях.

Бросившись в кресло, он уставился на залитый лунным светом ландшафт за окном. Считается, что безмолвие океана приносит успокоение. Сегодня оно действовало удручающе. Мэтт раздраженно нахмурился и отвернулся, не зная, как обрести душевный покой.

Внезапный телефонный звонок заставил его вздрогнуть. Он потянулся к телефону, и (луомне души надеясь, что это не Миранда.

— Кейс, какого черта ты звонишь за полночь? — осведомился он, услышав в трубке голос друга. — Что-нибудь с Лайлой? Уже рожает?

— Нет, но это не от недостатка старания с ее стороны, — Кейс тяжело вздохнул. — Не возражаешь, если напрошусь к тебе в гости?

В голосе Кейса сквозила непривычная нотка тревоги, и Мэтт на миг забыл о собственных проблемах.

— Откровенно говоря, мне и самому чертовски нужно отвлечься, — признался он. — У меня припасена бутылка бренди. Вали ко мне, поможешь с ней разделаться.

Отхлебнув изрядный глоток бренди, Кейс откинул голову на спинку дивана и закрыл глаза.

— Мне нужно было выпить.

Мэтт изучающе посмотрел на друга. Теперь, разглядев его получше, он обеспокоился всерьез. С Кейсом явно было что-то неладно, глубоко залегшие складки у рта выдавали тревогу.

— Что стряслось?

В судьбе Кейса было много общего с Мирандой. Ему нелегко пришлось в жизни, но пережитые трудности закалили его, и обычно он был молчалив и невозмутим, как скала.

— Лайла пролежит в больнице несколько дней, — наконец мрачно сказал он. — У нее подскочило давление, и врачи боятся, что ребенка не удастся сохранить. Сегодня ночью у нее чуть не случился выкидыш.