Шрифт:
Все имена и события вымышлены, любые совпадения с реальными людьми и событиями случайны.
Глава 1. Кто ты, бабушка Меликки?
За незаконный оборот запрещенных веществ предусмотрена ответственность вплоть до пожизненного лишения свободы, а их употребление вызывает зависимость и угрожает жизни и здоровью человека.
Зеркало Катерине подарила бабуля по материнской линии. Получилось это весьма неожиданно, последние полсотни лет Меликки не выезжала из Ильме, поселка в Лахденпохском
В Питер бабуля заявилась в начале сентября. Дело было с утра, в окно стучал мелкий дождь, серым покрывалом висели над городом тучи. Катерина, раскрасневшаяся, в халатике после душа и с кружкой горячего кофе в руке, залипла в планшете на кухне, готовилась к свадьбе. Два месяца бурных отношений с Кириллом привели Катерину к мысли, что успех пора бы и закрепить, двадцать семь не тот возраст, чтобы разбрасываться роскошными мужиками. Владелец бизнеса по ремонту и продаже подержанных автомобилей, рослый Кирилл подходил по всем параметрам. Почти по всем. Она точных не задавала, просто чувствовала, что норм. Ну и решила: вперед – труба зовет, пришла пора действий бескомпромиссных и окончательных. Чего ждать? С Кириллом все обсудили, проговорили, бюджет прикинули. Две недели назад подали заявление в ЗАГС.
Жених инициативу проявлял исключительно в постели, все предсвадебные хлопоты возложил на узкие плечи заботливой Катерины. Правда, выдав невесте кредитную карту с оговоренном бюджетом на счете. Ни больше, ни меньше. И теперь, когда столь важная дата закрепилась на ее жизненном горизонте, Катерина убегала с основной работы пораньше, моталась по магазинам в поисках свадебного платья, которое повергло бы в восторг гостей и уютно вписалось в графу расходов. Оказалось, это невероятно сложная задача: что нравилось ей – грозило оставить гостей без закусок и спиртного, а то, что было по карману, не вызывало желания даже примерить.
Она встречалась вечерами с ведущими. Рассыпалась в извинениях и закусывала обсуждения салатиками, попутно листая предоставленное меню и вздрагивая от цен на горячее. Прихлебывая на ходу кофе, осматривала банкетные залы. Слушала восторженные объяснения управляющих менеджеров и понимала, что половина всего – сладкая ложь. Вечером – усталая, но окрыленная тем, что первый личный проект «свадьба» в принципе идет по плану и ничто не способно его изменить – заваливалась в кровать, задирала ноги на стену: снять нагрузку с вен, и поправляла списки гостей.
Кирилл ночевал не каждый день, так они условились – бурный секс забирал много сил, Катерина сложно восстанавливалась, в отличие от жениха, который с утра бодрячком уезжал по делам. После свадьбы Катерина планировала переехать к мужу, двушку в аренду сдать, а там видно будет. В свои роскошные апартаменты жених Катерину не приглашал ни разу, она знала только район и видела дом с высокими колоннами, арочные окна на четвертом этаже. Место ей нравилось, дом крутой в дорогом месте.
Кирилл пообещал завершить к свадьбе ремонт, который спроектировало для него ведущее дизайнерское агентство города.
Полистав список гостей, Катерина кемарила час-другой, и за полночь присаживалась за ноутбук – просмотреть и поправить второй личный проект под названием «Салон красоты».
Звонок в прихожей прокурлыкал дважды, и Катерина все не могла понять, кому там с утра не спится. На пороге улыбалась невысокая, широкая в кости женщина с грубыми чертами лица, будто выбитыми из
– Ну привет, внучка! – уверенно шагнула в проем Меликки, дыша влажностью питерской осени, травами и непривычным собачьим духом.
– Привет, бабуля, – удивленная Катерина отступила вглубь коридора. – Какими судьбами, что не позвонила? Я бы встретила.
В деревню Катерина приезжала последний раз лет десять тому назад, а вот когда в школе училась, так ездила почти каждое лето. Местечко ей нравилось, еще бы и комарья поменьше. Изба из темных, в обхват ноги, бревен, заросших мхом до окон, окруженная крапивой, крыжовником, чертополохом да забором из гнутых облезлых жердей выглядела неприветливо-мрачно. Они с матерью обычно спали валетом на узкой скрипучей кровати, возле засиженного мухами окна. Вдыхали терпкий запах полыни, подвязанной к потолку для сушки, слушали песнь сверчка за печкой, да бормотание ветра за окном. По детской наивности Катерина звала вечно нечесаную бабку «Ягой»; та частенько дремала днем на печи, которую подтапливала даже летом. Мать наказывала дочь чтением, заставляя по вечерам читать биографии именитых художников. Меликки на прозвище не обижалась, щурила узкие глаза, улыбалась, собирая вокруг рта паутинку морщин. Годы не изменили облик Меликки.
– А что тут идти, милая, от вокзала рукой подать. Да и беспокоить лишний раз не хотела.
– А если мне на работу?
– Да я знала, что дома. Отдохни сегодня от дел, я гость редкий. Давай уже обнимемся.
Катерина прижалась к прохладной щеке Меликки, пахло от нее будто бы высохшим сеном. Бабуля скинула стоптанные кроссовки, прошла в кухню, оставляя влажные следы на полу, огляделась.
Катерина жила в квартире деда по отцовской линии. Ветеран войны держал квадратные метры в чистоте и опрятности, Катерина присматривала за старичком по мере сил, но пару лет назад сердечный приступ сразил старого солдата мгновенно, как пуля. Здесь Катерина провела детство, ютясь с родителями в узкой комнате, пока матери не выделили квартиру в новомодной башне неподалеку. Катерина организовала косметический ремонт на скорую руку, зарплаты парихмахера-стилиста хватило на покраску потолков, французские обои и недорогой ламинат.
Мать, к тому времени художник с именем и собственной мастерской, посмотрев на преображения, резюмировала: «На первых порах и это неплохо, мы с отцом вообще начинали с общаги».
Потом не скупясь добавила на кухню и добротную испанскую мебель, чтобы и друзей привести не стыдно было.
Кириллу квартирка нравилась. Катерина и вовсе была на седьмом небе от счастья.
Бабуля прошла в кухню, постояла, уткнув руки в широкие бедра, одобрительно поцокала языком.
– Уютно внучка, ничего не скажешь. Приятно душе и глазу. Молодец, есть у тебя вкус к жизни.
Кухня из «Икеи» встала Катерине в весьма приличную сумму, но выглядела стильно, серая с набором золотых ручек и множеством удобных ящиков, незаменимой встроенной техникой.
– Один раз в этой квартире была, когда мать твою замуж отдавала. Будто вчера. А ведь снаружи ничего не сменилось: подъезд, качели, голуби. Асфальт вот свежий, деревья вымахали, света не видно, но вернемся к тебе. Готовишь еду на чем? Огонь где жжешь?
Меликки присела на стул, достала из кармана необъятных штанов трубку темного дерева, кисет с табаком. Она и раньше курила по старинке, не признавала сигарет новомодных.