Свет во тьме
Шрифт:
Клэй разблокировал свою машину и повернулся, прислоняясь к ней, потянув меня между его ног, в то время как его руки обняли меня за талию.
— Он давал мне отцовское предупреждение. Дал мне знать, что не хочет, чтобы я снова причинил тебе боль. Угрожал телесными повреждениями, ты знаешь, как это бывает, — легко произнес Клэй, и я ущипнула его за бок, зная, что он издевается надо мне. — Ауч, хорошо. — Клэй пришел в чувства и тесно прижал меня к своей груди. Он посмотрел в мое поднятое лицо и поцеловал в губы. — Он сказал мне, что то, что произошло раньше, глубоко тебя ранило. Что они были напуганы
Я втянула воздух, напуганная и шокированная прямотой отца с Клэем.
Хотя, я должна была ожидать этого.
Клэй поцеловал меня в макушку.
— Я сказал ему, что понимаю, и поэтому не контактировал с тобой, пока был на лечении. Я был убежден, что оставаться вдали было лучше для тебя. Что ты должна жить своей жизнью без меня в ней. — Его захват вокруг моего тела стал жестче, и голос надломился. — Но затем я сказал твоему отцу, что теперь я знаю, что жить своей жизнью без тебя было не вариантом. Поэтому я принимаю свои лекарства, хожу на терапию, делаю все, что должен делать, чтобы убедиться, что в нашей совместной жизни все хорошо, и она делает тебя счастливой.
Мои глаза жгли слезы, и я приподнялась на носочки, прижимаясь к его рту поцелуем.
Он долго держал меня, пробуя меня, лаская мои губы своими. Наши языки запутались в танце полной любви. Когда мы отстранились, он провел рукой по лицу.
— Я люблю тебя, Мэгги Мэй Янг, — прошептал он.
— И я люблю тебя, Клэйтон Рид, — ответила я с равным рвением.
После того как Клэй уехал, и я вернулась внутрь, мои родители не обсуждали визит Клэя. Но я чувствовала, что лед начал таять. Я знала, что пока они все еще не доверяют Клэю, но, по крайне мере, они уважают то, кто он и откуда.
Свидания субботними вечерами стали обычным явлением. Все было так, будто Клэй наверстывал упущенное время. Иногда он водил меня на ужин. Иногда в кино. Иногда мы ходили в походы и проводили там пикник. В другие дни мы встречались с Рэйчел и Дэниелом и ходили в торговый центр.
Это было так нормально. Так подростково. Я чувствовала себя лучше, зная, что Клэй принимает свои лекарства. Он должен был принимать их во время ланча, и он делал это каждый день, не пропуская. Он не делал из этого шоу, но и не прятался от меня.
Как мы стали такими счастливыми, находясь вместе в таком месте? Это было как во сне. Я была напугана, что проснусь, и все лопнет словно мыльный пузырь, Клэй уйдет, а я останусь одна, и все это будет ни чем иным, кроме как огромным заблуждением.
Но в то время, пока я была безумно счастлива, кое-кто не был взволнован моими отношениями. Моя дружба с Джейком значительно охладела. Исчез наш легкий стеб, пока мы работали. По факту, мы не делили смену около двух недель, и я не могла не думать, попросил ли он для себя другое расписание.
Мое сердце немного болело от мысли, что я продинамила его; общалась с ним лишь для того, чтобы бросить в ту секунду, когда Клэй снова начал уделять мне время. Я чувствовала себя полной дурой. Я пыталась поговорить с Джейком, в каком-то смысле сделать все правильно,
Но Клэй и я. Мы были близки к идеалу.
Я старалась не пялиться на него, пока он сидел на своей кровати после школы, рисуя в блокноте, пока я пыталась закончить свою домашнюю работу. Меня ужасно отвлекал тот факт, что его футболка задралась на животе, открывая гладкую кожу и мышцы, по которым сходят с ума.
— Делай домашнюю работу, — ругал он меня с ухмылкой. Я покраснела оттого, что меня поймали. Я посмотрела вниз на неразборчивые слова на листе и попыталась сосредоточиться.
— Я делаю домашнюю работу, — пробормотала я, постукивая карандашом по книге. Смешок Клэя заставил мой желудок сжаться. Да, я совсем не делаю свою домашнюю работу. Я с хлопком закрыла книгу по американской истории и медленно пересекла комнату, пока не оказалась рядом с его кроватью.
Клэй усмехнулся, когда я села и наклонилась, чтобы поцеловать его в шею.
— Над чем работаешь? — промурлыкала я, потирая свой нос вдоль его плеча.
— Ты должна делать домашнюю работу. Я чувствую себя плохо из-за того, что отвлекаю тебя, — голос Клэя был хриплым, когда я начала целовать линию его челюсти. Я любила его вкус: соленый и сладкий одновременно. Пока эмоциональная часть наших отношений оставалась сильной, физические аспекты пришли к несчастному застою. Я не была уверена, из-за чего это происходило. Потому что я знала, Клэй хотел меня. Я могла чувствовать это по тому, как он целовал меня, по тому, как он держал меня. Но было так, будто он боялся делать этот шаг назад в то место, которое раньше было таким знакомым.
— Не чувствуй себя плохо. В любом случае я предпочла бы делать это, — сказала я, легко покусывая кожу под его ухом. Когда я перекинула через него ногу и оседлала его колени, я почувствовала, что он слабеет. Наконец-то! Я почти станцевала победный танец, но затем меня поразило совсем другое. О да, это были мои бушующие гормоны.
Клэй отбросил книгу с рисунками в сторону, схватил меня за бедра и потянул на себя, так что его пальцы впились в чувствительную кожу. Мой язык провел линию от мочки его уха до уголка рта. Когда я прижалась к нему губами, он перевернул меня на спину и начал буквально пожирать меня. Наши зубы стучали с силой, его рот напротив моего, и я проскользнула в него языком.
Клэй застонал, когда мои руки подняли заднюю часть его футболки, отчаянно желая ощутить его голую кожу. И затем его футболка был задрана, снята через голову и отброшена на пол. Я легко провела пальцами по шрамам на его груди, и он задрожал. Даже в разгар этого момента, я не могла остановить себя от того, чтобы убедиться, что не было новых порезов на его теле. И испытала облегчение, касаясь лишь старых ран.
Его руки последовали моему примеру и начали свое собственное исследование моей рубашки. Это самое дальнее, куда мы заходили, с тех пор как были вместе в Северной Каролине. Я с нетерпением ожидала ощущения его рук на моей груди и выгнула спину, когда он, наконец, подсунул руки под лифчик, прикрывающий плоть.