Свет во тьме

Федотов Алексей Александрович

Деятельность отца Александра сразу вызвала большое неудовольствие городской комиссии. Однако молодой священник, много битый жизнью, был очень осторожен, не давая повода обвинить его в каком-либо нарушении советского законодательства о культах. Он сумел найти общий язык и с соборным духовенством. Правда, протоиерей Петр и протодиакон Юрий его невзлюбили, потому что полковник Петров поручил каждому из них проработать отца Александра на предмет его сотрудничества с органами, и ни одному из них это не удалось. Молодой священник как-то ловко сумел уйти от остро поставленного предложения, сделав вид, что совсем ничего не понимает, и переведя разговор на духовные темы. Поэтому оба старых хитреца оказались обмануты и отступились. «Он, видимо, не совсем умный, – сказал Козлевич полковнику Петрову. – У него в голове, по-моему, одно спасение души, молитвы и всякое

тому подобное. Но на фанатика он вроде не похож, человек послушный, безвредный. Однако в нашем деле толка от него не будет». Полковник доверял мнению епархиального секретаря, поэтому даже встречаться с отцом Александром не стал. А вот уполномоченный встретился, и для него молодой священник стал еще одним живым примером того, что в Церкви есть очень хорошие люди, которых не было в его советском окружении. Иванов как-то сразу почувствовал, что отец Александр – это человек, которому можно доверять. Под разными предлогами он несколько раз вызывал его к себе. Бывшему вузовскому преподавателю философии, несомненно, более образованному и эрудированному, были интересны ответы, которые давал на вопросы о религии молодой богослов – ответы некнижные, нетривиальные и глубоко искренние, зарождавшие в душе Евгения Алексеевича сомнения в истинности догматического атеизма.

В горисполкоме проходило очередное заседание комиссии по религиозным вопросам. Сегодня заседание называлось «научно-практическим». Его тема была «Теоретические вопросы практической атеистической деятельности». Название придумала Эльвира Львовна и ужасно этим гордилась. Было запланировано три доклада.

Первой выступала сама Эльвира Свинаренко. В частности, она говорила: «Очередная областная партийная конференция потребовала от всех партийных организаций усиления идеологической работы среди населения. Важным звеном в этом деле является научно-атеистическая пропаганда, разъяснение трудящимся с материалистических позиций явлений, происходящих в обществе и природе. Известно, что в результате великих социалистических преобразований и воспитательной деятельности КПСС подавляющее большинство советских людей навсегда порвали с религией и ее учреждениями. Однако нельзя не видеть и того, что у некоторой части трудящихся вера в Бога, в судьбу, в «тот свет» продолжает оставаться, хотя их социальное положение коренным образом изменилось. Религия – один из наиболее цепких, живучих пережитков прошлого, и если не вести соответствующей научно-разъяснительной работы среди населения, то она может оживать, отвлекая трудящихся от борьбы за коммунизм. Было бы неправильно полагать, что освобождение верующих от религиозных пережитков произойдет само по себе. В этом деле нужна терпеливая воспитательная работа. Там, где партийные организации ослабляют научно-атеистическую пропаганду среди населения, естественно, создается благотворная обстановка для церковников и сектантов, которые затягивают в свои сети недостаточно сознательных граждан. Об этом довольно убедительно говорилось на только что прошедшем областном совещании работников культурно-просветительных учреждений.

Партийные организации не могут быть безразличными к вопросам антирелигиозного воспитания населения. Их прямой долг – организовать боевую, наступательную, целеустремленную и планомерную пропаганду научного атеизма. Право на ведение антирелигиозной пропаганды является неотъемлемой частью свободы совести. Для Коммунистической партии, воспитывающей трудящихся в духе научного, материалистического мировоззрения, религия не является частным делом. Наша партия считает антирелигиозную пропаганду важным элементом коммунистического воспитания трудящихся. Она считает необходимым проведение глубокой и систематической научно-атеистической пропаганды».

Затем слово для доклада было предоставлено заведующей городским отделом народного образования. В частности, она зачитала следующее: «Можно привести ряд примеров из жизни школ, где преподавательский коллектив, понимая свои задачи, умело строит антирелигиозную пропаганду как в процессе преподавания, так и во внеучебное время. Учителя средней школы рабочей молодежи № 4 систематически организуют лекции, доклады и вечера на естественнонаучные темы для учащихся и населения. Неплохо ведут антирелигиозную пропаганду учителя средней школы № 3 и ряда других учебных заведений. К сожалению, в большинстве школ научно-атеистическое воспитание учащихся в последние годы было поставлено неудовлетворительно.

Решив, что в условиях социализма и постепенного

перехода к коммунизму нет почвы для массового роста религиозных верований, многие учителя, несмотря на активизацию церковников, не использовали возможностей, даваемых программой, для настойчивого и повседневного воспитания учащихся в духе воинствующего атеизма. Учительница Р.Н. Якушева, рассказывая на уроке в 6 классе о христианстве, не показала учащимся его классового характера, не вскрыла реакционной роли религии в борьбе с наукой, революционным движением трудящихся. Все внимание учеников она сосредоточила лишь на организации церковного управления. В этой школе наблюдаются даже пропуски занятий отдельными учащимися 8-10 классов в религиозные праздники. Но коллектив преподавателей примирился с таким положением». А кому, как не учительству, взять на себя задачу ведения наступательной, боевой пропаганды научного атеизма. Ведь жить среди населения и мириться с заблуждениями отдельных граждан непростительно материалисту».

Затем слово взяла член комиссии, непримиримый борец за права женщин пенсионерка-учительница Клара Карловна Люксембург (свои фамилию, имя и отчество она сама себе выбрала после победы октябрьской революции в честь Клары Цеткин, Карла Маркса и Розы Люксембург одновременно). Она зачитала следующее: «Великая Октябрьская социалистическая революция освободила женщин нашей страны, дала им равные с мужчинами права в семье и обществе, открыла для них широчайшую возможность производственной, политической и научной деятельности. Подавляющее большинство наших женщин не верит в Бога.

Однако некоторые женщины все еще добровольно влачат тяжкие цепи религии, сами себя называя рабами Господними, «овцами стада Христова» и другими унизительными именами. Даже в делах веры женщина не считается полноправной. Ее не пускают в алтарь как существо нечистое, она не имеет права занимать церковные должности. Зато православные священники и сектантские пресвитеры охотно возлагают на женщин всевозможные работы по уборке храмов и молитвенных домов, ведут через женщин индивидуальную религиозную пропаганду. Религия требует от верующих женщин отказа от активного участия в строительстве коммунизма, отвлекает их от активной общественной и политической работы. Священники и сектанты стремятся ограничить деятельность женщин домашним хозяйством и, смотря по обстоятельствам, молитвенным домом или церковью.

Религиозная мать против собственной воли причиняет огромный вред своим детям. Она воспитывает в них либо двоедушие, либо отчужденность от нашего общества. Вместо того, чтобы воспитывать в детях коллективизм, любознательность, искренность, смелость, она запугивает их Божьим гневом и адскими муками, советует не смеяться, не петь, больше думать о спасении души. Ребенок такой женщины рано или поздно должен будет сделать выбор между тем, чему учит мать, и тем, чему учит школа. Такой выбор никогда не проходит безболезненно. Ребенок либо теряет уважение к матери, либо утрачивает интерес к учебе. В обоих случаях страдают и мать, и ребенок, и семья, и общество.

Религия причиняла и причиняет огромный вред. Религия губительно действует на нравственное здоровье трудящихся, враждебна делу построения нового общества. Поэтому борьба против религиозной идеологии должна вестись активно и наступательно всеми партийными, профсоюзными и комсомольскими организациями. Наряду с лекциями, докладами и другими формами пропагандистской работы очень важно широко применять индивидуальные беседы с верующими, вовлекать их в активную общественную жизнь. Где добьются этого, там никаким церковникам не удастся омрачить подлинное счастье ни одного советского человека».

После окончания теоретической части перешли к практическим вопросам. Эльвира Львовна думала о том, не принять ли обращение в облисполком и Совет по делам религий по поводу уполномоченного, который, на ее взгляд, слишком уж пособничал церковникам. Однако осторожность взяла верх, и предложение озвучено не было. Было принято несколько рутинных предложений направить письма на работу ряду людей еще не пенсионного возраста, слишком уж часто посещавших церковь. В отношении одной матери-одиночки, которая водила каждое воскресенье в церковь двух своих десятилетних дочерей, было поручено Кларе Карловне побеседовать с ней и припугнуть лишением родительских прав. А если мать окажется грамотной и настойчивой, то с Клары Карловны взятки гладки – она всего лишь пенсионерка, ей скоро восемьдесят и, вполне возможно, она просто выжила из ума. Но пугать товарищ Люксембург должна была от имени советских властных структур.