Свет во тьме
Шрифт:
— Я понимаю вашу тревогу, — благодушно отозвался Грей, — в самом деле. Но я уже принял решение. К тому же дядя этой девчонки наверняка успел продать моего жеребца.
Кейн непонимающе заморгал.
— Неужели вы обменяли девушку на лошадь? Боже, Грей, ваше бездушие меня поражает. Не могу поверить…
— Более того, — спокойно продолжил Эдвард, не обращая внимания на возмущение друга, — ставки сделаны. Все решено. Через три недели я женюсь.
В этот момент дверь кабинета открылась и в комнату вошла брюнетка изумительной красоты.
— Продолжайте, пожалуйста, джентльмены, — бодро произнесла она. — Я не ослышалась, Грей действительно собрался жениться?
— Вы все правильно расслышали, — отозвался Кейн сквозь сжатые губы.
— Святые небеса, это же все равно что конец света!
Грей усмехнулся против своей воли. Сафайра О'Нил все еще блистала красотой, хотя ей уже перевалило за сорок и она родила четверых детей. Ее черные как смоль волосы были красиво уложены на голове; темно-синее платье лишь подчеркивало достоинства фигуры.
— Так и будет, — хмыкнул он. — Доброе утро, Сафайра!
— На самом деле уже полдень, — поправила она, — но это не важно. Расскажите же мне, как это вы решились сделать предложение некоей юной леди, если вы только не шутите.
Она улыбнулась, повернувшись на его голос, но в ее ясных голубых глазах ничего не отразилось — к сожалению, Сафайра была слепой.
— Я вовсе не шучу, но рассказывать все сначала мне не хочется. Пусть Кейн вам все изложит.
Грей поставил бокал, поднялся и поклонился Сафайре, несмотря на то что она этого не видела. Что-то заставляло его вести себя в ее присутствии как джентльмен.
— Извините, но мне хотелось бы проехаться верхом.
Грей вышел из комнаты. Услышав, как хлопнула входная дверь, Сафайра сжала руку мужа.
— Кейн, он на самом деле намерен жениться?
О'Нил посмотрел на огонь в камине, прогоняющий январский холод.
— Да, если можно так выразиться.
Сафайра, казалось, была удивлена.
— Пожалуйста, не говорите загадками. На ком он собирается жениться?
Вздохнув, Кейн тотчас все ей объяснил.
— Мне кажется, я видел ту девчонку в таверне, — добавил он. — Она не только очень невзрачная, но, похоже, совсем дурочка. Боже, неужели Грей будет участвовать в этом фарсе!
— Нет! — отрезала Сафайра. В ее голубых глазах отразилась тревога. — Кейн, мы должны остановить его. Этот союз не принесет ничего хорошего им обоим.
— Мы не в силах на что-либо повлиять, Сафайра. Вы же знаете, что Грей упрям, уж если что задумал — не остановить. Лучше всего оставить его в покое, пусть выпутывается сам.
— Так, значит, мы будем стоять в стороне и смотреть, как он погибает?! — с возмущением воскликнула Сафайра.
Кейн лишь печально улыбнулся.
— Любимая, мы стояли и смотрели, как он рушит свою жизнь целых семь лет. Мы и раньше ничего не могли поделать, — он печально поник головой, — и теперь тоже
Кэри О'Нил был так же поражен этой новостью, как и его отец полчаса назад.
— Вы, наверное, шутите, — недоверчиво сказал он. Кэри сидел в таверне «Сосна» и потягивал эль, несмотря на то что был только полдень. В этот час помещение пустовало, в воздухе не плавал едкий табачный дым, не слышалась грубая брань, Дженни имела возможность поговорить с ним, чего не могла себе позволить вчера вечером. Он внимательно вглядывался в ее лицо.
— Конечно, — добавил он с беспокойством, — вы просто шутите. Признайтесь, что шутите, Дженни!
Девушка непонимающе посмотрела на Кэри, и он тяжело вздохнул. Дженни Уилтон никогда не шутила.
— Ну, хорошо, положим, вы не шутите. — Он тряхнул головой, отчего рассыпались его темные рыжеватые волосы. — Но я не верю, что Эдвард Грейсон берет вас в жены, да и никто, наверное, не поверит.
Дженни застенчиво взглянула на Кэри.
— Конечно, — смущенно начала она, — я никто, обычная девчонка из таверны… ну а он…
— Я не об этом, — перебил ее Кэри.
Он унаследовал красивые черты лица отца и веселые голубые глаза матери, но теперь глаза его были печальны.
— Мы договорились с вашим дядей… — Он осекся. — Теперь это уже не имеет значения, потому что дядя заключил сделку с Грейсоном. А ведь Грейсон совсем не годится вам в мужья.
Дженни еле заметно улыбнулась. Она знала Кэри О'Нила вот уже несколько лет. Он беседовал с ней как с равной, и поначалу это было ново для нее. Большинство посетителей обращались к ней только затем, чтобы потребовать эля, или отпускали грубые замечания. А ее общение с дядюшкой сводилось к окрикам да оплеухам. Тетя же, забитая бледная женщина, всегда молчала.
Последние два-три года Кэри и Дженни часто разговаривали в таверне. Год назад она даже начала встречаться с ним у ручья, который служил границей земель О'Нилов, в тех редких случаях, когда ей удавалось переделать все дела и ускользнуть от бдительного ока дядюшки. Она отлично знала, что он придет в ярость, узнав о ее свиданиях в лесу, хотя Кэри всегда вел себя как настоящий джентльмен, никогда не пытался коснуться ее или поцеловать и ограничивался только разговорами. Но, конечно, он не смог бы защитить ее от дядиных побоев, как это сделал прошлым вечером Эдвард Грейсон.
До сих пор ни один мужчина не защищал ее от дядиного гнева. Даже Кэри.
Хотя он был всегда добр к ней и каждый раз благодарил ее за принесенную кружку эля. Мало того, он отнюдь не разделял неуемное веселье посетителей, когда дядюшка наказывал ее за реальную или мнимую оплошность. Дженни считала Кэри своим другом, единственным в ее одинокой жизни, самым близким ей после родного брата, который погиб восемь лет назад. И уж конечно, он проявлял большее беспокойство по поводу ее предстоящего замужества, чем родной дядюшка.