Свет жизни

Сент-Джон Патриция

Дженни, раскрасневшаяся от радости и глубокого сна, уютно примостилась возле тети, которая шепотом рассказала ей все происшедшее с ними.

Было два часа ночи. Все вместе приготовили чай и сели за стол. Никогда у Дженни не было более счастливого полуночного праздника, и она запомнила его на всю жизнь. Кинза опять с ними, и все ее капризы и непослушание, приведшее к таким ужасным последствиям, прощены и забыты. Она начнет все сначала - новое дитя в новой счастливой жизни!

Сидя в постели в окружении людей, которых она любила больше всего, Дженни была переполнена

счастьем. Ее чистая радость воздействовала на всех и, хотя мама уже раза четыре говорила, что пора спать, никто не обращал на это внимания; все продолжали есть и перешептываться. Когда мистер Свифт рассказывал, как они убежали от Си Мухамеда, все чуть не задохнулись от сдержанного смеха. Потом проснулась Кинза и стала моргать, как маленькая совушка. Она явно не одобряла это ночное веселье. Забравшись под одеяло, она опять сладко уснула. Миссис Свифт уже пятый раз повторила, что нужно идти спать, а мистер Свифт ответил:

– Хорошо, только подай мне еще кусочек, потому что после рассказа я опять проголодался.

Потом тетя Розмари захотела добавки, затем Дженни и, наконец, мама посчитала, что и она не возражает еще взять кусочек.

Потом, когда миссис Свифт уже в шестой раз сказала, что окончательно пора идти спать, ее наконец послушались. Все поцеловали Дженни, пожелали ей спокойной ночи и вышли в коридор, где также не могли удержаться от смеха при виде того, как мистер Свифт в своих скрипучих туфлях старался идти тихо и был похож на слона, пытавшегося пройти на цыпочках.

Дженни осталась одна со своим счастьем. Бог услышал их молитву и вернул Кинзу!

На следующее утро все, кроме тети Розмари и Хамида, спали, пока солнце не поднялось высоко. Хамид проснулся раньше, потому что отлично выспался на заднем сиденьи машины, а сестра - потому что у нее впереди был особенно занятый день.

Было еще совсем рано, когда мальчик постучался в дверь ее дома. Руки и лицо его были розовые и сверкающие чистотой, потому что он помылся в свежей воде под фонтаном, а одежда - рваная и грязная, на ногах ссадины и порезы, но в нем самом переливалась через край кипучая энергия.

Мальчик поцеловал ее руку, радостно засмеялся и без приглашения перепрыгнул через порог. Видимо, у него была какая-то особая цель визита, потому что он с полминуты стоял на одной ноге, почесывая затылок, потом, не зная как начать, спросил о Кинзе.

– С ней все хорошо, - ответила сестра.
– Ты хочешь ее видеть?

Вместо ответа Хамид стал подниматься по лестнице, перешагивая через две ступеньки. Кинза лежала на своем обычном месте, положив под голову маленькую ручку, и крепко спала.

Мальчик удовлетворенно кивнул головой и оглянулся, есть ли надежда поесть что-нибудь. Он, видимо, точно рассчитал время своего визита, потому что сестра как раз завтракала. Он сел по-турецки на некотором расстоянии от стола, и сестра подала ему чашку горячего кофе и ломоть хлеба. Он пил шумно, причмокивая и покрякивая от удовольствия. Закончив есть и очистив чашку пальцами, чтобы не пропал сахар, он придвинулся ближе к сестре и уверенно произнес:

–

Научите меня читать.

Та с сомнением посмотрела на него:

– Многие хотят научиться читать, но не выдерживают. Да и время у меня все занято.

Хамид энергично покачал головой и сказал:

– Я буду учиться каждый день, пока не наступит жатва, потому что тогда я возвращаюсь домой. Отчим будет доволен, когда я приду, потому что он очень занят. Я смогу выучиться до жатвы?

– Думаю, что сможешь, - ответила сестра, - если ты действительно будешь приходить ко мне.

Она мысленно перебрала свой насыщенный разнообразными делами день, обдумывая, когда она сможет найти время, чтобы выполнять этот новый запрос. Мальчик, казалось, был очень серьезен и настойчив в своем желании.

– А зачем ты хочешь научиться читать, Хамид?
– спросила сестра.

Он поднял к ней пытливые глаза и поведал свою нехитрую историю:

– Я хочу идти домой. Но если я приду домой и не

буду уметь читать, кто будет учить меня, каким путем идти на небеса?

– Значит, ты веришь, что Книга Божья - это путь на небо?

– Да, я видел сон. Я видел Господа Иисуса с распростертыми руками. Мне кажется, Он был на кресте. А за крестом была дверь широко открыта, и Он сказал мне идти к вам, потому что все написано в вашей Книге.

– Очень хорошо, - спокойно произнесла сестра.
– Можешь приходить каждый день, как раз в это время. Вот сейчас мы и начнем.

Она достала книгу с арабским алфавитом. Вскоре она обнаружила, что он очень понятливый мальчик.

К концу получасовой учебы Хамид выучил несколько букв и был очень доволен собой. Он повторял нараспев эти буквы много-много раз.

– Теперь я буду уметь читать!

Хамид вскочил с гордо поднятой головой, радостно простился с ней и, перескакивая через две-три ступеньки, выбежал на улицу, а сестра с счастливым сердцем принялась убирать посуду.

Глава 8

Время пребывания у тети Розмари подходило к концу, и в последнюю субботу рано утром они выехали далеко в горы на прощальный пикник: мама, папа, тетя Розмари, Дженни, Кинза. Взяли с собой доверху наполненную провизией корзину.

Они поднимались все выше и выше мимо разбросанных небольшими группами деревушек с соломенными и тростниковыми крышами, мимо скалистых склонов, покрытых вереском. Они смотрели на зеленые ущелья далеко внизу и розовые снежные вершины далеко вверху.

Машина поднималась вверх, пока дорога не нырнула в прохладную тень соснового леса, где у подножья огромных деревьев росли английские бледно-желтые подснежники. Они остановились здесь, и тетя Розмари, не видевшая английскую весну лет десять, первая вышла из машины, радостно побежала к цветам и зарылась в их нежно-бледные лепестки. Все молчали от избытка чувств и глубоко вдыхали этот чистый, напоенный тонким ароматом воздух.

Дженни порхала от одной цветочной поляны до другой и, набрав полную охапку цветов, села на пенек и стала разбирать их. Солнце пригревало ее.