Свет. Испытание Добром?
Шрифт:
Да, он все понял правильно.
Только атаковать с налету у альвов не получилось, фактор внезапности не сработал. Должно быть, гномы практиковали собственное колдовство и умели предупредить беду. Потому что на подступах к Альтгренцу стояло могучее войско, ощетинившееся копьями, секирами и страшными боевыми топорами.
– Ну вот тебе она – война! Предотвращай! – усмехнулся Йорген фон Раух, обернувшись к хейлигу.
Они стояли на холме и с видом полководцев обозревали открывшуюся панораму: шеренги альвов против зубчатого, выдающегося вперед короткими клиньями строя
– Кстати, как мы теперь отыщем Семиаренса Элленгааля, я тоже не представляю. Они, того гляди, сцепятся! Хотя… – Глаза Йоргена вдруг странно, отчаянно блеснули. – Осталась у нас белая тряпка? Дайте кто-нибудь! Скорее!
– Эй! Ты что задумал? – всполошился Кальпурций, он-то хорошо знал, какое лицо бывает у его друга, когда тот собирается выкинуть что-то противоречащее здравому смыслу.
– Щас увидишь! Некогда объяснять! Вперед! – И, привязав к подобранной у края поляны палке кусок белого полотна, оставшийся от перевязок, северянин направил коня прямо светлым алвам в тыл. Спутникам не оставалось ничего другого, как последовать за ним.
– Разомкнись! Дорогу! Дорогу! – командным тоном вопил ланцтрегер Эрцхольм, размахивая импровизированным флагом.
И ряды альвов послушно расступались один за другим, пропуская четверых всадников, наверняка наделенных нужными полномочиями, раз ведут себя столь уверенно. Они, собственно, даже не успевали разобрать, что перед ними не соплеменники, а люди. Пронесся кто-то во весь опор – только спины мелькнули да конские хвосты.
Миновав строй альвов, друзья вылетели на поле, оказавшись меж двух враждебных войск. И тогда, вскинув флаг на вытянутой руке, Йорген заорал:
– ПЕРЕГОВОРЫ!
В общем, никто ничего не понял. Гномы решили, что имеют дело с парламентерами альвов. Те – наоборот, потому что командование не успело заметить, с какой стороны объявились эти четверо.
Ну, переговоры так переговоры, куда деваться, раз внезапной атаки все равно не получилось? От каждой из сторон отделились по двое: предводитель и оруженосец. Нижний Вашаншар представлял высокий, почти с человека ростом, коренастый (впрочем, они все такие) гном. На нем была сияющая на солнце кираса и надвинутый на лоб шлем с наносником в виде клюва хищной степной птицы. Великолепная седая борода по случаю военных действий была заплетена в две тугие косы («И на это времени хватило!» – отметил про себя Йорген). Выглядел гном очень внушительно, двигался ловко, чувствовалась в нем могучая сила и отменная боевая выучка – выйти против такого один на один ланцтрегер никому не посоветовал бы.
Тан светлых альвов Йоргену был знаком – много раз видел в детстве. И не только видел. Отношения, связывающие среднего сына ландлагенара Норвальда и лорда Аверреса Келленоара Аарендааля (каковой, к слову, приходился Семиаренсу Элленгаалю родным дядюшкой), были, скажем так, сложными и неоднозначными, но об этом чуть позже.
Итак, противники сошлись, чеканя шаг, устремили друг на друга ненавидящие взоры… и вдруг с немалым удивлением обнаружили, что меж ними завелся некто третий. Не альв, не гном – вообще
– Вы кто такие? Почему здесь? – Обычно голоса у альвов приятные, мелодичные, но лорд Келленоар каркнул, как старый ворон. Он был зол, чувствуя себя жертвой чьей-то глупой шутки.
– Я Йорген фон Раух, ланцтрегер Эрцхольм, сын ландлагенара Норвальда. Вы меня знаете, я у вас в детстве пироги воровал! – отрекомендовался тот, что с флагом.
Конунг нахмурился еще сильнее.
– Да, я помню. Ты – тот несносный мальчишка-полукровка, что вечно отдавал своим людям приказ купать лошадей выше по течению от нашего лагеря.
– Он самый! – Йорген сдернул с головы черную отцовскую шляпу и помахал ею, изобразив нечто изысканно-придворное. – Но здесь я выступаю как законный представитель Эренмаркской короны и требую: переговоры!
– И что же, у тебя есть бумаги, – это слово альв выговорил презрительно до предела, человеческая мода на канцелярию вызывала у него отвращение, – подтверждающие твои полномочия?
– Нет! – Полукровка нахально взглянул ему прямо в глаза. – Но могу написать хоть сейчас, если светлые альвы, подобно людям, вдруг разучились понимать сказанное вслух. Печать у меня имеется.
– Ступай прочь, самозванец, – отмахнулся альв небрежно, печать (которую Йорген был вынужден таскать с собой из-за донесений для Дитмара) его не впечатлила.
– Нет, вы слыхали? «Самозванец»! – искренне возмутился Йорген. – Я, между прочим, начальник Ночной стражи королевства, которое вы намерены втянуть в войну!
– Эренмарк тут ни при чем, мы покинули Нижние Долины навсегда и отныне не вассалы ваши, – снизошел до объяснения конунг. – Это дело моего народа. Ты не будешь говорить здесь.
Поддержка пришла, откуда не ждали.
– Нет, обвал тебе на голову! Он будет говорить! Мы знаем этих людей. Они проходили через наши владения год назад. Они ушли во Тьму и вернулись с победой. Мир обязан им жизнью, и если уж у них нет права голоса, значит, его нет ни у кого! Это я, Парвий Веттернагельгольд, старший магистр Торгового Союза, говорю! – прорычал вдруг предводитель гномов, эффектно потрясая огромным боевым топором – Йорген такой, пожалуй, и не поднял бы, хоть и не торговцем был, а прирожденным воином.
– Золотые слова! – похвалил ланцтрегер с полупоклоном. – Вот решение, достойное истинного государственного мужа!.. Мельхиор, подержи, будь другом. – Флаг Йоргену надоел. – Итак, приступаем к переговорам?
– Приступай! – дал отмашку магистр, нахальный парень нравился ему все больше.
– Я готов, – надменно кивнул тан.
– Тогда не объясните ли, почтенные, почему вы вдруг надумали воевать после долгих тысячелетий мирного сосуществования? – Ответ на свой вопрос Йорген прекрасно знал, но надо же было с чего-то начинать? Тем более что прежде он никогда переговоров не проводил – с Тьмой не разговаривают, ее истребляют.