В итоге на первый план все-таки выходит история Миракла, который претерпевает мучительную метаморфозу, не только наблюдая за постепенным крушением своих планов, но и открывая
в себе качества, о существовании которых он раньше не подозревал. Параллельно ему развивается история второго Хансера, рожденного от другого героя, который выбирает путь целителя в широком смысле — исцелителя мира от его недугов. Это довольно странная история, тоже изобилующая мифологическими ассоциациями, но в конце эти двое встречаются, чтобы один спас другого для новой жизни. Наверное, это символично, хотя моральная аллегория на фоне средневековых интриг, древних концепций и мильтоновских мотивов восстания против божественной власти явно предназначена не для слабых умов. Эх, где ты, Фродо Бэггинс? Однако хозяин — барин, и конец трилогии звучит как достойный прощальный аккорд с творениями авторского воображения.
«Я проливал моря крови — и из этого
моря вышел Зверь. А я, одинокий и слабый, стою на берегу. Я отринул Тьму, ибо ее путь — путь в Бездну, я не принял Света, потому что не готов отдать себя неизвестно ради чего. Я стою на берегу кровавого моря и смотрю на битву, а вижу не двух людей, но две идеи. Тьма и Свет? Это лишь слова. Идея вознесения себя на вершину и идея вознесения на вершину всего человечества, пусть даже и без тебя. Это они сошлись на кровавых берегах, и они же прочертили границу в душе каждого человека. И моя душа исключением не стала. Кто-то знает об этой битве, кто-то даже не ведает, но рано или поздно она придет ко всем. А кто-то уже сделал свой выбор, и жар их душ падает песчинками на весы».
Хорошие слова и хороший финал для большого и многопланового произведения. Автору же можно пожелать новых достойных произведений и стойких поклонников.