Светлая в академии Растона: любовь или долг
Шрифт:
Молча подошла, почти на цыпочках и, уперевшись ладошками в упругую израненную грудь мага, привстала на носочки, закрыла глаза и вытянула губы трубочкой, ожидая, что куратор сделает все сам. Но, вместо ожидаемого поцелуя, услышала мягкий смех и почувствовала, как ее ноги оторвались от пола. Через мгновение девушка оказалась на коленях у Блэквела. Они сидели на единственном в ванной предмете, позволяющим подобную позу.
— Ты никогда не целовалась прежде, не так ли? — предположил он.
Щеки Суарес обожгло огнем. Она опустила ресницы, разглядывая лохмотья кровавой рубашки и осторожно поглаживая пальчиком широкую, покрытую коростой отметину на груди.
—
Увы, взгляда в упор она не выдержала. Тем более — такого. Обжигающего, но при этом необычайно нежного…
— Приоткрой рот.
Закусив губу, девушка закрыла глаза и решила довериться, сделав, как просил Блэквел. Вскоре мягкое, очень осторожное прикосновение прострелило ее тело, словно электрический ток. В груди разлился огненный ком, опускаясь ниже и сворачиваясь ласковой кошкой внизу живота. Еще одно касание, на этот раз верхней губы. Темный медленно провел по ней языком, захватил зубами и потянул на себя. Леа судорожно вздохнула, пытаясь удержать неприличный, рвущийся из груди стон. Ее сердце колотилось, словно бежало марафон, а ладони, помимо воли сомкнувшиеся на затылке мага, дрожали. Шумно вдохнув, Этан вновь накрыл рот светлой поцелуем, на этот раз осторожно скользнув языком внутрь. Они замерли, слушая собственные ощущения, проверяя внутренние барьеры, которых, как оказалось, уже не было. Когда Леа робко пошевелила пальчиками, путаясь в смоляных локонах темного мага, он продолжил, то углубляя поцелуй, касаясь стеснительного язычка светлой, то мягко посасывая ее распухшие губы. Наконец, немного освоившись, Леа начала отвечать, растворившись в огне, захватившем все ее тело. Разум сгорел в нахлынувшей страсти — стук сердца перекрикивал все его доводы и предупреждения. Она прижалась грудью к груди темного мага, впивалась пальцами в его плечи и без стеснения отвечала на все его ласки. Но этого казалось мало. Слишком мало. Она поерзала, мгновенно ощутив, как под ней напряглась плоть господина куратора.
— Леа, — едва найдя силы, чтобы оторваться от поцелуя, прохрипел он. — Прекрати ерзать…
Они оба задыхались от страсти и нехватки воздуха. Этан прижимал к себе свое светлое сокровище, поглаживал по спине и ягодицам, стараясь обуздать свое желание, для которого сейчас не время и не место. Он пришел, чтобы получить обещанный поцелуй и только. В этот раз — все по-настоящему. Без магии, без принуждения, без каких-либо условностей. Только он, она и это бешеное чувство, не позволяющее оторваться от поцелуя.
Они снова накинулись друг на друга, сминая губы в поцелуе, переплетаясь языками, словно от этого зависела их жизнь, словно поцелуй являлся единственной необходимостью, исцелял. На самом деле — так оно и было.
Оторвавшись друг от друга лишь за тем, чтобы глотнуть воздуха, они нежились в объятиях. Леа с удивлением заметила, что от широкой раны на груди остался лишь небольшой нитевидный шрам. Она с удивлением подняла голову, но вопрос задавать не понадобилось:
— Это все ты, — улыбнулся мужчина, прокладывая дорожку из мягких, невесомых поцелуев от ушка до ключицы светлой.
— Но… как… — едва не задыхаясь от нежности, прошептала она. — У меня же нет магии…
— Это не так…
Суарес понимала, что сейчас тот самый момент, когда можно задать любые интересующие ее вопросы и получить полный и честный ответ, но… но ей было настолько хорошо, что слова теряли всякий смысл. Знания, информация, сейчас все было неважно. Имело значение лишь
— Мне пора, — с сожалением выдохнул он между поцелуями.
— Да, пора, — согласилась Леа, не в силах оторваться от его губ.
Они пытались проститься пять или шесть раз, и все безрезультатно. Наконец, найдя в себе силы, темный маг попросту растворился во тьме посреди поцелуя. И это было правильно. Неизвестно к чему бы привело их безумие, останься он еще хоть ненадолго, ведь Суарес ерзала, не переставая, пытаясь унять странную тянущую боль внизу живота.
Леа с силой потерла лицо руками, чтобы смахнуть с себя наваждение и стряхнуть сладостную дрожь, но ничего не получалось. Каждая ее клеточка пела, что отражалось глупой улыбкой и раскрасневшимися щеками. Приказав себе не думать и не оценивать произошедшее, которое наверняка было просто мимолетным порывом, вызванным стрессом, и никогда не повторится, она скинула с себя одежду и забралась под душ. Но касания мягких губ и сильных рук куратора все еще теплели на ее коже, заставляя глупо улыбаться.
Леа выбралась из душа только через полчаса. Было слишком приятно наслаждаться теплыми струями, смывающими ужасы, которые она видела и продлевающими ласковые воспоминания. Они напоминали о теплых и удивительно нежных прикосновениях.
Тщательно высушив и причесав волосы, светлая вышла в комнату. Бри все еще отдыхала, что не удивительно. После таких событий она сама бы с удовольствием забралась под теплое одеяло, но была вынуждена… а что она вынуждена сделать? Кристина — неизвестно где, инструкций о встрече девушка не получила. Надев платье, подаренное господином куратором, поскольку другой приличной одежды для выхода в город у светлой не имелось, она отправилась на поиски темной шпионки.
Коридоры академии напоминали о состоявшихся боевых действиях. Стены — в дырках от пуль и в темных пятнах, оставленных уничтоженными низшими. Пол заляпан кровью, мебель и картины на стенах местами сломаны, местами сбиты на бок или обронены на пол. Леа подняла одну из картин в холле своего общежития и направилась в административный корпус в надежде, что Кристина или Фарух найдутся где-нибудь там. Свалившийся хаос совершенно сбил все планы, но следует думать о предстоящей миссии, тем более, это хорошо помогает… отвлечься от ненужных мыслей.
Путь в административный корпус — через академический парк. Только сейчас Леа осознала, насколько мудро поступила Рейна, направив ее телепортом. Еще не все тела успели убрать…
Шла через парк быстро, стиснув зубы, стараясь не глядеть по сторонам, чтобы не накручивать себя еще больше. Она уже жалела и о том, что вовремя не разузнала о светлых, и о том, что не прошла инициацию, и о том, что… что не дала сделать себя женщиной. Возможно, совершенно не обязательно, но возможно жертв тогда было бы меньше. Не будь она так привлекательна для низших.
Добравшись до административного корпуса, девушка не знала, куда идти дальше. К счастью, об этом подумала Кристина:
— Курсант Суарес — в деканат. Курсант Суарес — в деканат! Срочно! — раздалось по громкоговорителю. Голос госпожи Триполи был явно недоволен.
Но иной причины, по которой светлую могли вызвать в деканат, кроме Кристины, девушка придумать не могла, потому, ускорив шаг, двинулась туда. Элис Триполи, неизменная сотрудница деканата, окинула Суарес с ног до головы. Подумать, что мог означать подобный взгляд, Леа не успела. Здесь уже ждала темная: