Светлое будущее
Шрифт:
Поспешно последовал и Федька за мной.
— Точно один раз виделись? — вдогонку, едва мы остались наедине в сенях с Рожей. Обмерла — застыл покорно и брат. Вздох. Обернулась. Глаза в глаза:
— Ты хоть не доставай.
— Не пара он тебе.
— Без тебя разберусь, — грубое. Отвела очи в сторону.
— Не пара, — приказное.
— А кто пара? — дерзко. И снова взор в лицо.
Скрипнула дверь. Обернулись мы оба на автомате:
— Че зависли? Матрица заглючила? Дверь не можете выбрать? — загоготал Мирон, завидев нас —
— Ладно, иди, — скривился Федор, махнув рукой следом.
* * *
Да уж… я знала, что из девушек не только мы с Риткой будем (за что слава Высшим Силам), но такое количество баб… даже меня изумило. И все, действительно, как на подбор — одна краше другой. Даже наша Младшая Рожина меркла на их фоне — а потому, не удивительно, что теперь та гуськом ходила за Мазуром, а не наоборот… дабы вовсе не упустить свое «счастье».
* * *
Пока мы (я, Ритка и Валик) жевали полусырой шашлык (кое-кто… на букву Мирон срочно потребовал кровавого мяса) и вынужденно догонялись спиртным, чтобы быть хоть немного наравне с уже явно готовой компашкой, Рожу барышни утащили срочно нагуливать упущенное.
* * *
Находился, нагулялся наш занятой Мирашев. Наговорился по телефону — но за стол так и не спешил вернуться. Присел на скамью под яблоней неподалеку. С невеселым, задумчивым видом достал сигареты, зажигалку — и тотчас прикурил.
Решаюсь. Ибо дальше тянуть не как и незачем. Пока Федька не вернулся, нужно срочно расставить все точки над «и», иначе потом — может быть поздно.
Глубокий вдох — и подорваться с места. Под немые, удивленные взоры Мазурова и Ритки… податься в сторону «причинности».
— Привет… — глупо, но…
Удивленный взор на меня Миры. Паясничая, изогнул брови:
— А вам уже разрешили со злым дядькой говорить, да?
Ухмыльнулась притворно. Присела рядом.
Прокашлялась. Мысленно сняла с предохранителя ружье… и прицелилась: ни то в себя, ни то в него. Тихо, немного наклонившись ближе, чтоб за гулом, который стоял вокруг (разговоры, музыка, веселые временами крики, тосты), мой собеседник все же уловил мои слова:
— Слушай… я тут хотела… кое о чем тебя попросить.
Обмер в чудной гримасе. Глубокая затяжка — выдох. Хитро прищурился, заливаясь улыбкой:
— Меня? — ехидно. Молча выжидаю я — момент серьезности сего циничного клоуна. Продолжил, расстроившись моей безучастностью: — А не боишься, что опять… «платить придется»?
Безмолвствую. Надеюсь, что все же эта дурь пройдет — и речь моя действительно будет услышана.
— Ладно, — скривился, закатив раздраженного глаза под лоб — не выдержал. Грубо: — Че надо? — взор около.
Шумный мой вздох для храбрости — и как на духу:
— Помнишь… наш кое-какой разговор в прошлом? Мою… историю. Про… одноклассника, — решаюсь уточнить менее конкретно.
— И? — кивает удивленно. Пристальный взор в лицо.
— Можешь Роже ничего не говорить? — глаза в глаза осмеливаюсь. — Ни слова, ни полслова. Чтоб даже не догадывался. Прошу.
Удивленно вздернул бровями:
— Да я… как-то и не собирался. Это ваши дела.
Прокашлялась я от неловкости. Виновато спрятала очи. Чувствую, как жаром запылали щеки. Черт! Идиотка… зря напомнила.
Молчит, скользит взглядом по мне, изучает — что-то свое странное, не менее пугающее думает.
— И это, — внезапно… словно молнией меня прошибло. Опять глаза в глаза. Чертова его ухмылка — и манит, и коробит одновременно. Снова вдох на полную грудь… перед погружением: — И про ту нашу… «состыковку»… на озере. Идет?
Заржал вдруг.
— Че, не понравилось? — загыгыкал, хотя явно какие-то иные, другие эмоции разразились в нем — отчего и попытался сразу спрятаться за смехом.
— Мирашев… — от обиды поджала губы я. — Ты вообще бываешь серьезным?
— Да, — уверенно, — когда шутки сочиняю.
Нервно цыкнула я, закатив глаза под лоб. Шумный вздох. Отвернулась.
— Да ладно тебе, — смеется. Придвинулся враз ко мне ближе, вплотную, отчего в испуге я резво обернулась. Чувствую его дыхание. Молчу. Дрожь волной прошлась по всему телу. — Я че… сам себе враг? — рассмеялся внезапно. А в очах так и заплясали черти, отрицая любую адекватность.
Нервически сглотнула я слюну. Чувствую, что задыхаюсь. Но не от помеси табака и алкоголя. Нет. Нечто иное сейчас обволакивало, дурманило меня — …разума, чувства самосохранения и гордости лишая.
Едва осознанная попытка моя отстоять жалкие, последние капли чести, трезвости:
— Судя по всему… тот еще смертник.
— Я бессмертный, — ядовито-деспотическое. Взгляд скатился к моим губам. Очередная волна жара обдала меня сполна, взрываясь необычными, приятными ощущениями внизу живота. — Ну ты… хоть не сильно в обиде на меня? — неожиданно продолжил.
— За что? — от удивления вздрогнула я. Не сразу поняла, собрала осколки былых мыслей, нащупала нить разговора, которую уже так ловко-неловко потеряла… уступая обстоятельствам.
— За то, что… было, — тихо. — Я там… немного все же… перегнул палку, — нервический смех, сдержано.
— Немного? — неосознанно визгом вырвалось из меня. Отстранилась от него чуть в сторону, до расстояния приличия, дабы дышать свободнее.
Ухмыльнулся, но без особой радости, Мирашев:
— Ну-у, — врастяжку. Взор оторвал от меня, поплыл им около. — Ты тоже там… подлила масла в огонь. — Немного помолчав, хмыкнул внезапно. Резко уставился мне в очи (отвечаю участием): — Давно меня так… никто не бесил. Вот и сорвался… чуток.