Светлый огонь. Ход королевой
Шрифт:
— Лили, — тихо позвал Дей, погладил по голове. — Не бойся. Джаред, кажется, магия Флинна основана на пламени?
— Да! — выдохнула жаром материализовавшаяся рядом Фианна, а Алиенна не сдержала улыбку. Тетя будет защищать своего племянника, даже если ему ничего не угрожает.
— Джаред, — выговорил Дей, — мне нужно…
— Разумеется, мой король, я тут все успокою. Принцесса Фианна, мне нужна ваша помощь, — Джаред, видимо, склонился в поклоне, но Алиенна этого уже не увидела. Дей под восторженные восклицания подхватил
— Она хотела потрепаться с Гвенн, — раздался писклявый голосок Луга тогда, когда Лили полностью успокоилась. — Ох уж эти девочки!
— Луг! — вознегодовала Алиенна.
— Молодец, Луг, — негромко произнес Дей, чтобы было слышно и Алиенне. — Что делает Джаред?
— Работает, — пискнул Луг. — Зажигает факелы и светильники с помощью огня лесовиков. Бранн помогает Флинну и Фианне, а Мэй и Алан сопровождают их. Гвенн убежала к себе — расстроенная. Не понимаю, к чему эта свистопляска, солнце появится через час-два.
— И что это может быть? — немного склонив голову вправо, спросил Дей.
— Дом Полудня, разумеется. Он хочет нас о чем-то предупредить, вот и висит, закрывая солнце. Не самое лучшее предупреждение, но читаемое без слов.
Алиенна прижалась к Дею, гася желание спрыгнуть с его рук.
Дей повернул вправо не глядя и ушел с галереи.
— Интересно, о чем нас хотят предупредить, — прошептал он.
«Этот свет я вижу всегда», — повторяла Гвенн, идя в собственные покои. А ее окружала кромешная тьма. Не сказать, что она мешала волчице — в ее собственные покои ее привели ноги, а на них можно было положиться. Только на них и можно положиться, вздохнула Гвенн.
Ну ладно, ещё на Джареда. И на Мэллина, но… Гвенн царапнула острым ноготком собственную ладонь, но боль не стихала. Она приучила себя сдерживаться, видя брата в королевском обличии, но сегодня он был в лёгких штанах, в простой рубашке серого шелка…
Родной и недостижимый. Неужели ей терпеть эту муку до скончания жизни? Зачем Джаред сдержал ее? Все бы кончилось, этот клубок вины, боли, ненависти и любви просто пропал вместе с ней, распластавшись на камнях под Башней снов. Что двигало ее матерью?
Нет уж! Гвенн выдохнула. Если принцесса Дома Волка погибнет, то не бесславно, а ради жизни и чести своего Дома.
Она остановилась, наткнувшись на преграду. Ноги и правда знали, куда идти. Только наткнуться на бывшего мужа Гвенн совершенно не ожидала. Она даже не учуяла его!
— Вот как проводит ночи моя женушка! — выговорил Финтан. Тут было все: и горечь потери, и мягкий укор, и прощение. Пожалуй, ничего из этого не было правдой, кроме тщательно скрываемой ревности. Однако за руку он ее схватил так, словно видел.
Сказать, чтобы перестал ее караулить у покоев, вход в которые для лесного принца закрыт навсегда? Отбиваться?
—
— Что за ребячество, Гвенн? — почти искренне выговорил Финтан. — Ты то шарахаешься от меня, то сама лезешь в постель!
Гвенн высвободила руку. Свет все еще не проникал в широкие окна, и ни факелы, ни светильники не горели. Что бы ни закрывало солнце, оно не собиралось уходить, однако как выглядел Финтан, волчья принцесса могла сказать и так: тигриные глаза — карие с рыжими лучиками, смуглая кожа, внимательный взгляд, добрая, немного лукавая улыбка… Для тех, кто не знает, что он за ши — сам Принц Очарование.
— Зачем разрисовал лицо? — спросила Гвенн, глядя на жёлтые и зелёные полосы на щеках и под глазами Финтана, слабо мерцавшие во мраке. — Твой отец с ума сойдёт.
— А мне все равно! Поговорим о нас.
— Если ты о той ночи, из-за которой перенесли встречу Домов, — не сдержалась Гвенн, — то от меня там была лишь накидка. Ее попросила Рианнон.
— Ты лжешь! Специально обманываешь меня!
— Да что ты! Я не собираюсь лишаться магии!
— То-то она такой послушной, — тихо и горько произнес Финтан после долгой паузы. — Зачем ты это сделала? Зачем обманула меня?
— Я только дала ей накидку, — отмахнулась Гвенн. — Она влюблена в тебя, мой супруг. Бывший супруг!
Будь Гвенн в обычном состоянии духа, она успела бы среагировать, но не сегодня, когда из глубин души вновь поднялась вся муть, как при половодье на Айсэ Горм — та муть, что всегда тихо лежит на дне, и о существовании которой никто не подозревает, глядя на всегда кристально чистые синие волны великой реки.
Финтан не обнял волчицу, лишь прикоснулся, поделился дыханием, обласкал рот, напоминая о долгих и долгих ночах, проведенных почти в любви. Если не думать, что было потом…
— Какая ты красивая, Гвенн… Ты рождена быть королевой, и я сделаю тебя ею. Я сделаю для тебя что угодно!
— Дай мне кинжал, — отстранилась Гвенн.
— Что? — не хотел приходить в себя Финтан.
— Ты сказал, что сделаешь что угодно, — вышло сухо, да и ладно. — Дай мне кинжал. Фамильный?
— Да.
Звякнул металл, тьма очертила ромб рукояти и лезвия. Гвенн схватилась за навершие — и выронила клинок. Финтан поймал его уже у пола.
— Хочешь поиграть с огнем? — прошептал он.
— Хочу спать. Спасибо, что навестил, — Гвенн вынырнула из-под его руки и скользнула в собственные покои. Зашипела, потрясла обожженной кистью и вытерла губы. Сказала непонятно отчего: — Пакость какая!
Сделала круг по комнате, зная, что также любил ходить отец, принимая решения или гоняя мысли.
— Гвенн, почему ты не хочешь поверить мне? Я ведь люблю тебя! Дай мне шанс! — глухо, но отчетливо прозвучал голос лесного принца.
— Я еду с тобой в Оак Дроф на целый год. Что тебе еще нужно?! — взорвалась Гвенн.