Свето-Тень

Вран Карина

Грома не было. Воздух отчетливо пах серой. Вот он, сущий небесный ад!

И в этом светящемся безумии, в вездесущем электрическом кошмаре, когда мое сознание было пустым, как оставленная моллюском раковина, а дух - ошеломлен, на меня снизошло настоящее сатори. Пелена "сна неведения" спала, растворилась в ломаных безгромовых всполохах.

Кажется, тогда я начала кричать.

От облака алых искр отделяется одна-единственная, светящаяся пурпурным точка. Сингулярность. Она несется прочь от планеты,

уже обреченной на гибель. На мгновение застывают на голопанели как зеленые, так и красные мотыльки. Все - кроме одного.

Еще никому не ясно, что одиночная искра - тот самый переломный момент в противостоянии людей и криогов, что эта крохотная экранная точка способна изменить ход истории Вселенной. И тем не менее, она его изменит.

Спустя удар сердца - оно глухо, замедленно колотит о ребра - за первой вспышкой от окутанного вишневым шара устремляется целый рой, уже не мотыльков - оводов.

Имперская блокада не совершенна, она являет собой крупноячеистую сеть, но алая искра летит не к зазору, ее цель - самый крупный зеленый огонек на той стороне от Дита.

– Флагман, - среди гробовой тишины голос Аны подобен набату.

Я слышу музыку в пустоте: в ней арфа и литавры. Перелив нежных струн и тремоло…

Флагман на экране отступает. К нему, сминая изначальный узор сети, мчат изумрудные искры помельче.

Рой позади беглеца-звездолета отстает совсем ненамного.

Вспышка. Не достигнув флагмана, красный огонек пропадает.

– Ее уничтожили?
– не замечая своей оговорки, спрашиваю я КР.

– Переход, - речь Аны тиха и напряженна.
– Не могу отследить точку выхода.

Счастливая улыбка озаряет мое лицо. Ффта сумела покинуть систему Дита. Тихий стон арфы смолкает на самой высокой ноте.

И тогда раздается долгий, басовитый глас валторны.

Флагман разворачивается навстречу рою преследователей, я почти вижу, как его КР наводит орудия, калибрует и выверяет расстояния…

Литавры, барабаны и орган. До-диез мажор. Жуткая какофония.

Рой (я успеваю пересчитать, в нем двадцать три звездолета), не сбавляя скорости, приближается к флагману.

Перевожу взгляд на сферу Дита - там хаос. Имперской флот начал атаку.

Истошно взвывают валторны.

Флагман открывает огонь: в вакууме не видно выстрелов или вспышек, но затухающие багряные искры говорят за себя сами. Шестнадцать, четырнадцать, десять…

Они долетают. Последние четыре алых овода, уцелевших каким-то немыслимым образом, сливаются с зеленым огоньком.

Тишина. Позади меня с грохотом валится какая-то посудина.

В той части экрана, где только что столкнулись корабли криогов и флагман Империи - пусто.

На моих глазах белеет и оседает капитан Ааст. Судорожно всхлипывает голосом Аны стенка.

– Что происходит?
– я в замешательстве, ни одно сражение не обходится без потерь, их реакция явно преувеличена…

– Флагман, - безжизненно изрекает Ана.
– На нем находилась треть высшего командного состава.

До меня начинает доходить масштаб трагедии…

– И Император, - договаривает моя кибернетическая подруга.

Брендон…

Брендон. Брендон!

– Личное послание для Леди Калли, - обреченный шепот Аны.

Обвожу взглядом каюту, словно вижу впервые стоящих вокруг людей. Кетлер, Листенн, совсем недавно назначенный его заместителем, главный навигатор Войд, и неулыбчивый шотен, чье имя напрочь выпало из памяти. Вероятно, безумие уже плещется в моих глазах, потому как ни единого возражения моему емкому:

– Все вон!
– не раздается.

– Ирина, - звучит в опустевшем помещении родной и усталый голос.
– Я оставлю эту запись на случай, если ты была права, назвав меня идиотом. Ты ведь знаешь криогов лучше, чем все мои Советники вместе взятые… Так вот, раз ты меня слышишь, что-то пошло вопреки блестяще выстроенным планам. Впрочем, я подозревал, что могу не пережить эту битву, когда настаивал на своем в ней участии, но за чужими спинами я отсиживаться больше не намерен. К тому же, один наш общий импозантный знакомый с неимоверно убедительными аргументами не оставил мне выбора. "Рожденный от убийцы, ты сгинешь во мраке, и тем принесешь победу, покой и свет в сердца", - так он сказал, и я склонен ему верить.

В металлических стенах - его смех…

– Никогда б не подумал, что составлять предсмертное послание будет так непросто… Ирина… Мне жаль, что я был вынужден втянуть тебя в чужую войну и дворцовые интриги, но и тут мой выбор был весьма ограничен. Надеюсь, ты сможешь меня понять.

Протяжный вздох… Его или мой?..

– Позаботься о моем наследнике. Я могу доверить Империю Сэру Ивенсу, но уберечь моего сына сможешь только ты. И пусть его назовут Дарином. Не плачь обо мне, меня уверили, что ты сумеешь за меня отомстить. Собственно, по этой причине я и требовал твоего присутствия в Тарантуле. Жизнь Императора за победу - ничто. Встретимся за гранью, Ирина.

Все. Голос пропал. Весеннее солнце не заиграет больше в его чудесных глазах… Встретимся за гранью…

Так догорает рассудок. И рвется на части гордость, как домики из песка.

За гранью, значит? До скорого, о вышний ангел мой. Я уже расправляю крылья.

Пусть крылья эти и чернее ночи.

– Ана, передай на все корабли приказ отойти за пределы системы. Немедленно.

– Но флот…

– Я принимаю командование на себя, - отсоединяю от ремня Звезду.
– Как единственный представитель Дома Атиров.

Укладываю невинное с виду украшение на стойку рядом с голопанелью. Осмелятся ли ослушаться адмиралы?..

– Тебя же обвинят в измене…

– Да пусть хоть казнят, но сейчас они должны уйти.

– Сообщения с четырнадцати звездолетов, среди них…

– Игнорируй.

– Но…

– Стоп!
– отрезаю я. Время слов вышло.

И рвется на части гордость… Оборачиваться нельзя. За спиной - страх.

Ана продолжает говорить, но слух тает вместе с сознанием. И песочными же замками осыпаются каноны морали, совесть, избитые постулаты добра и зла.