Свидетель обвинения
Шрифт:
– Да, парень, впутался ты в скверную историю, - сказал Кротов. Карабанов таких вещей не прощает...
– Ты ещё будешь мне мораль читать, - огрызнулся Ренат.
– И без тебя тошно, зачем ты остался?
– Остался, потому что я твой друг, потому что знаю твои привычки, твою самонадеянность... Натворишь дел, а потом начинаешь судорожно расхлебывать... Только учти - теперь время другое, теперь твоего крутого батюшки нет, и расхлебывать все придется тебе одному... Кто тебе все это скажет кроме меня?
– Добрый какой, - фыркнул Ренат.
–
– Да и о себе тоже. Это же я тебя порекомендовал Карабанову, так что и с меня тоже спросится... Твоя фирма за счет чего существует, позволь тебя спросить, гребаный бизнесмен? А теперь что?
– Пошел отсюда..., - зашипел Ренат.
– Мне сказано ехать в Ташкент, я и поеду, и обойдусь без всяких советов...
– С меня, разумеется, спросится, - словно не замечая тона Рената, продолжал Валерий.
– Только не так, как с тебя... Ты жизнью своей ответить можешь за эту лажу... Подумай, на какую сумму ты подзалетел... Сто штук... Обалдеть можно...
Эльмира напряглась, боясь пропустить хоть одно слово. Господи, в какой же вертеп она попала...
– Надо, так отвечу, - каким-то совсем неуверенным тоном произнес Ренат.
– Ты один раз уже подставил меня по крупному, забыл?
– продолжал Валерий.
– Тихо, тихо..., - зашипел Ренат.
– Так я тебе напомню... На волоске тогда висели, в восемьдесят девятом... Если бы не твой крутой папаша, туго нам бы пришлось... До сих пор жалею, что ввязался в эту историю. Вспомнишь - вздрогнешь... И самое главное - дурь, понимаешь ты, дурь, неоправданный риск... Мало, что ли, у нас баб было, так нет...
– Хватит, - оборвал его Ренат.
– То совсем другое дело, и ни о чем я не жалею. Той сучке так и надо - нашла перед кем выпендриваться... Так что, я ни о чем не жалею...
"Боже мой, боже мой", - пролепетала одними губами Эльмира. Какой кошмар... Какой все это кошмар...
Ей казалось, что она бредит, что находится в кошмарном сне... ТАКОЕ ей даже в голову не могло прийти! Вторым в ту далекую августовскую лунную ночь восемьдесят девятого года, был её муж Ренат, возможно, отец её будущего ребенка. Эльмира закрыла себе рот рукой, чтобы не закричать... Если бы она закричала тогда, затаившись под ветвистым деревом, Ренат мог бы стать её убийцей, а стал её мужем. Как же причудливы повороты судьбы!
– Фраер..., - пробасил Валерий.
– Сытый фраер, привыкший прятаться за родительскими спинами. Только учти - мы тебе не родители...
– Все, - оборвал его Ренат.
– Мне пора собираться... Трепом делу не поможешь...
– Ну, гляди, - предупредил зловещим голосом Валерий.
– Главное, не споткнись, поднимать некому будет... Тут апперкотом от папаши не отделаешься...
Затем молчание и хлопок входной двери... Эльмира лежала на спине в кровати, боясь пошевелиться... Она понимала одно - как и в ту далекую ночь жизнь её висела на волоске, главным было не выдать себя...
Примерно через полчаса Ренат вошел в её комнату...
–
– Да?
– привстала Эльмира, пытаясь держать себя в руках.
– И надолго ты?
– Думаю, дня на три, не больше. И ты не беспокойся, ни о чем не беспокойся. Если будут спрашивать, скажи, полетел в Ташкент, заболела мама... Говори только это и ничего больше. И не волнуйся, все будет нормально... Я крепко стою на ногах...
Он быстро собрался, вызвал по телефону такси и ушел. Эльмира осталась одна.
Она теперь долго не могла уснуть, ворочалась и ворочалась на мягкой постели. Она ужасалась той фантасмагории, в которой очутилась благодаря странному стечению обстоятельств. Ее муж, отец её будущего ребенка, был тем человеком, который вместе с Кротовым двенадцать лет назад изнасиловал и убил семнадцатилетнюю Олесю Карапетян... И что она должна была теперь делать? Все это было слишком тяжело для её возраста и жизненного опыта...
Только под утро она забылась тяжелым сном. И вновь ей снилась та августовская лунная ночь, тени на узенькой пыльной дорожке... И лицо, безбровое лицо со шрамом на правой щеке, лицо освещенное спичкой... А рядом с ним из темноты ночи выплыло другое лицо, то самое, которое она любила, которое ласкала и целовала...
Она вскочила и закричала от ужаса. По спине её пробежал холодный пот... Она не знала, как ей дальше жить...
5.
... То что узнала той ночью Эльмира, было настолько ужасным, что она находилась в какой-то прострации, порой не веря, что все это может быть на самом деле. Она совершенно замкнулась в себе. У неё начались каникулы, Ренат улетел в Ташкент, ходить никуда не было надо, она сидела дома наедине со своими горькими мыслями...
Но ведь надо было что-то делать, что-то предпринимать... Жить с этим грузом нельзя... Но кому сказать? Родителям? Нет, язык не повернется... Есть во всем этом что-то позорное, постыдное, неприличное... Еще кому?
Эльмира съездила к родителям, заночевала у них, однако, ни о чем им не рассказала. Сказала только, что у Рената заболела мать, и именно поэтому сорвалась их поездка в Египет, а он улетел в Ташкент.
– А что такое с ней случилось?
– забеспокоилась мама. Гульнара Каримовна не производит впечатление больной женщины...
Да что ты, Ира?
– сказал отец.
– Такое вынести может не каждый... Носит все в себе, держится, а вдруг раз и... Не дай Бог, разумеется...
... На следующий день утром на квартиру родителей позвонил Ренат. Услышав его голос, Эльмира почувствовала, что у неё закружилась голова и похолодела спина. Она до боли закусила нижнюю губу.
– Все в порядке, малышка!
– радостным голосом кричал в трубку он. Не беспокойся! Я уладил все дела и послезавтра буду в Москве! Хорошо, что ты поехала пожить к родителям, дома тебе было бы скучно и одиноко!