Свидетельница смерти (Театр смерти, Убийство на "бис")

Робертс Нора

Однако сейчас, думал Лайнус, он сможет позволить себе то, что не позволял раньше. Он поедет на Таити, или на Бали, или на какой-то другой, еще более экзотический курорт, будет нежиться на солнышке, валяться на песке и развлекаться с красивыми женщинами. Пол­миллиона долларов, которые ему заплатят за то, чтобы он оставил свои наблюдения при себе, станут неплохим довеском к его многолетним сбережениям!

А может, надо было просить больше? Эти актеры гребут такие бешеные бабки, что для них полмиллио­на – тьфу! Он разумный человек,

он бы даже согласил­ся взять деньги по частям – продать свое молчание, так сказать, в рассрочку. Хотя бы потому, что он искренне восхищался дерзостью и умом преступника, а также вы­бором жертвы. Он никогда еще не встречал актера, ко­торого презирал бы сильнее, чем Ричарда Драко, а акте­ров Лайнус ненавидел всеми фибрами души.

Он сунул в рот остаток хот-дога и вытер с подбород­ка горчицу. Письмо, которое он отправил, доставят ад­ресату сегодня утром. Срочное заказное письмо. Конеч­но, пришлось заплатить дополнительно, но это выгод­ное вложение денег.

Письмо – лучше, чем телефонный звонок или лич­ный визит. Письмо не отследишь и не подслушаешь, а копы уже наверняка понаставили «жучков» где только можно. Копов Лайнус ненавидел почти так же сильно, как актеров.

Письмо у него получилось простым и недвусмыс­ленным.

«Я знаю, ЧТО вы сделали и КАК вы это сделали. От­личная работа! Встретимся в одиннадцать часов за ку­лисами театра, на нижнем уровне. Мне нужно 500000 долларов. В полицию я не пойду: он был сволочью».

Разумеется, письмо Лайнус не подписал, но все рав­но все в театре знали его почерк – квадратные, почти печатные буквы. В какой-то момент Лайнус испугался, что письмо окажется в руках копов и его арестуют за попытку шантажа, но потом отбросил эти опасения. Что для актера какие-то полмиллиона!

Лайнус открыл дверь, ведущую на сцену, личной электронной карточкой. Его ладони были немного влажными – он нервничал и был возбужден. Дверь по­зади него захлопнулась с лязгающим звуком, которому откликнулось гулкое эхо. В нос заполз специфический запах кулис, вокруг стояла торжественная тишина, ко­торая возможна только в пустом театре.

Внезапно сердце Лайнуса пронзила острая боль. С завтрашнего дня все будет иначе. Эти запахи, эти зву­ки, эти темные закоулки кулис… На протяжении всей своей жизни он не знал ничего другого и только сейчас понял, как любит все это.

«А с другой стороны, черт с ним», – решил Лайнус и направился к лестнице, которая вела под сцену, на нижний уровень. В конце концов, на Таити тоже есть театры, а если он захочет, так и свой может открыть. Те­атр-казино.

Кстати, неплохая мысль. «Театр Лайнуса Квима»! Это звучит.

Спустившись до конца лестницы, он повернул на­право и пошел по извилистому коридору. Теперь он на­ходился на своей территории и даже стал негромко на­певать, слегка нервничая в ожидании того, что должно было сейчас произойти.

Чья-то рука, словно змея, вдруг обвилась вокруг его шеи. Лайнус вскрикнул – скорее от неожиданности,

нежели от страха – и попытался развернуться. Внезап­но ему в лицо ударила струя газа. Все вокруг поплыло, в голове зашумело. Он перестал ощущать свои конечно­сти.

– Что? Что?..

– Тебе нужно выпить, – прошептал ему в ухо зна­комый голос – дружеский, успокаивающий. – Пой­дем, Лайнус. Я взял бутылочку из твоего шкафчика.

Голова Лайнуса свесилась на грудь, словно превра­тившись в неподъемный камень, в глазах плавали крас­ные круги. Чувствуя, что его ведут куда-то, он бессиль­но шаркал ногами по полу. В какой-то момент возле его губ оказался стакан, и Лайнус покорно проглотил жид­кость.

– Теперь лучше, правда?

– Голова кружится…

– Это пройдет. – Голос звучал все так же ласково и мягко. – Тебе сейчас будет спокойно-спокойно. Это транквилизатор. Нежный, как поцелуй. Садись, я обо всем позабочусь.

– Хорошо. – Лайнус слабо улыбнулся. – Спасибо.

– О, никаких проблем!

Петля на конце длинной веревки, свисавшей с бал­ки, была приготовлена заранее. Руки в перчатках аккуратно надели ее на шею Лайнуса, поправили и затя­нули.

– Как ты себя чувствуешь теперь, Лайнус?

– Очень хорошо. Просто замечательно. А я боялся, что вы рассердитесь.

– Нет, что ты. – Послышался звук, похожий на вздох сожаления.

– Я возьму деньги и поеду на Таити.

– Правда? Я уверен, что тебе там понравится. Лай­нус, я хочу, чтобы ты кое-что написал для меня. Вот твоя ручка, а вот – твой блокнот для записей.

– Какая гладкая бумага! – Лайнус глупо хихикнул;

– Конечно. Пиши: «Это сделал я». Больше ничего не нужно. Напиши только три слова: «Это сделал я», – и подпишись. Чудесно! Просто чудесно!

– Это сделал я. – Лайнус поставил свою подпись с нелепой закорючкой на конце. – Я все вычислил.

– Да, ты молодец, ты просто умница, Лайнус. У те­бя все еще кружится голова?

– Нет, я в полном порядке. Вы принесли деньги? Я ведь отправляюсь на Таити. Должен вам сказать, что вы всем угодили, убив этого подонка.

– Спасибо, мне тоже так кажется. А теперь давай-ка встанем. Ты твердо стоишь?

– Как скала!

– Ну, вот и замечательно. Сделаешь мне одолжение? Не мог бы ты залезть вон на ту лестницу? Я хочу, чтобы ты закрепил конец веревки на балке. Крепко привязал! Никто не умеет завязывать такие узлы, как ты.

– Ну, ясное дело.

И Лайнус, напевая, полез наверх. Его убийца, с бьющимся от предвкушения сердцем, наблюдал за ним снизу. Письмо, которое пришло сегодня утром, сначала вызвало в нем панику. Что делать? Ответ пришел сам собой – простой и ясный: устранить угрозу и предоста­вить полиций «убийцу», которого она ищет. Одним уда­ром – двух зайцев. Через несколько минут все будет кончено.

– Привязал! – крикнул сверху Лайнус. – Все в по­рядке!

– Умница! О нет, Лайнус, не слезай по лестнице.