Свидетельница
Шрифт:
По его едва заметной улыбке, проступившей на долю секунды, сразу стало понятно, что всё не так просто, как кажется с одной стороны.
– Видишь ли, тёмная магия любит шутить. И, если ты совершенно случайно попадёшь на здоровый участок, то процесс действия заклинания может стать противоположным. Ты просто… причинишь себе в разы больше боли, чем было до того.
– Глаза Евы заметно округлились, и Реддл, явно поджидая такого момента, сладко добавил: - Но это же пустяки, ведь так? Я с радостью посмотрю на твою скорую смерть. Признаться, сейчас у меня бы не составило труда убить
– Так чего медлишь? Убей.
Ева не хотела говорить это, но сейчас в ней взыграла злость на него. И, кто знает, что было бы, если б Том исполнил сейчас её слова? Пожалела ли она о своей просьбе? Или гордость была бы с ней до последних секунд?
– Нет, - безразлично пожал плечами и поднялся с кресла.
– Это не интересно, Ева. Я потратил на тебя столько своего времени и не позволю, чтобы прямо сейчас мои труды прошли даром. За всё надо платить, и я думаю, ты об этом знаешь. Когда-нибудь ты поймёшь, к чему именно я клоню. Но сейчас - позволь мне наконец-то самому вылечить тебя. Или ты предпочтёшь вариант, имеющий больше риска, чем надёжности?
Что остаётся делать? Возражать бессмысленно, да и желание пропало, однако… Вдруг Том испугал её специально? Хотя нет, конечно, специально, но искусно лгал, а не говорил правду?
– Да.
– Прикрыв глаза, неохотно ответила Ева.
– Конечно.
Он удовлетворённо кивнул и быстро подошёл к ней со спины. Легко опустив руку на плечо, дал понять, что ей следует встать. Исполнив его немое указание, Ева напряжённо вглядывалась в превосходную огромную кровать в самом углу, прямо напротив высокого окна. Её вдруг крайне заинтересовало, в каком стиле сделаны узоры на спинке постели, хотя она бы и так не догадалась, потому что никогда не интересовалась подобными вещами.
– Постарайся не сильно шевелиться, - на уровне её уха раздался бархатный голос Тома, и все мысли, что когтевранка так старательно себе внушала по поводу мебели, без колебаний испарились. Она снова ощутила нервозность и напряжение.
– Хорошо.
Прохладные пальцы слизеринца едва коснулись поясницы Франк, когда поднимали блузку. Но этого хватило, чтобы сердце забилось так, словно пыталось прорваться сквозь грудь.
Что происходит? Всё ведь… хорошо. Сейчас Том избавит её от этой саднящей боли, и она может со спокойной душой не проводить неизвестно сколько времени в больничном крыле. Так почему сейчас в ней столько бушующих эмоций? Ничего страшного нет в том, что Том видит её обнажённую спину. Причин для беспокойства ноль.
Однако, сколько бы не пыталась себе внушить когтевранка чувство спокойствия, всё шло как раз-таки против неё. С чрезмерным усердием она не отрывала взгляда от точки над кроватью, пыталась мысленно представить что-то, что смогло бы утихомирить её разбушевавшееся сердце.
– Ты какая-то нервная, Ева, - как бы между прочим заметил Реддл и с помощью магии убрал повязку - теперь больше ничто не скрывала хотя бы часть её спины. Пару секунд была тишина, и Франк так и хотела повернуться и посмотреть, понять, о чём думает слизеринец.
– Пора смириться с тем, что уже давным-давно всё сводилось к одному.
– И… К чему же?
Шумно выдохнув, Ева почувствовала,
Она не стала повторять свой вопрос, зная, что тот даст ответ, когда посчитает нужным. И почему именно выручай-комната? Почему не… заброшенный класс? Ведь он сказал, что просто вылечит её, это бы не заняло так много времени. Если только не… Если Том не задумал ещё что-то.
– Ты принадлежишь мне с самого начала, Ева.
От неожиданности она позабыла о ноющей боли в спине - всё её сознание сосредоточилось лишь на его голосе, который, к странному совпадению, нёс в себе множество чувств одновременно. Она могла ощутить их все на себе. Особенно, когда слизеринец вместо того, что отойти от девушки, медленно, но уверенно прикоснулся к пуговицам у её груди. По-прежнему стоя за спиной когтевранки, Реддл, не говоря ни слова, развернул Еву к себе и внимательно посмотрел в её глаза, полные подозрения. Вздохнув и усмехнувшись, лениво сказал:
– Не думала же ты, что сможешь когда-нибудь избавиться от меня? К сожалению, своими порой глупыми поступками ты только сильнее усилила моё желание к тебе.
– В… В каком смысле?
– язык как назло заплетался. Она и не замечала, как грудь её широко вздымается от волнения.
Комната перестала казаться столь просторной, наоборот, она словно давила на Еву. Вокруг были одни стены. И почему она так напряжена?
Том невозмутимо смотрел на её блузку, которая немного просвечивала. В этот момент когтевранка пожалела, что одела именно эту вещь. Точнее, в этом была виновата мадам Брукс. Да, женщина определённо не подумала о том, что будет, если её пациентка окажется наедине с наследником Слизерина.
– Смыслов на свете много, - неопределённо прошептал Реддл и ловко расстегнул одну её пуговицу, а затем слабо улыбнулся.
– Ты же сама хочешь этого. Я знаю.
Откуда? Если это так, то парень либо супер-экстрасенс, который может знать то, о чём даже сама Франк не догадывалась, либо все его загадочные слова являются очередным способом запудрить ей голову.
– А если кто-то зайдёт сюда?
– спросила когтевранка первое, что пришло ей в голову. Поджав губы, она не отрывала взгляда от слизеринца. Он был действительно очень красив. Вблизи даже больше. Синие глаза пронзали её насквозь, что, казалось, сейчас Ева погрузится в них полностью.
– Ты знаешь, что такого никогда не случится.
Да. Она знала это. Но всё равно искала бессмысленные надежды на прекращение этого… чего? Не находилось подходящих определений для сего процесса.
Ева шумно выдохнула и, в последний раз оглянув пустующую комнату, убедилась, что стены теперь не кажутся преградами к свободе, сделала крошечный шаг, который сократил их расстояние окончательно. Оба молчали - Ева так и стояла с полурасстёгнутой блузкой, а Том выгнул бровь, словно усмехнулся на её действие. Или же это служило знаком уважения?