Свидетельница
Шрифт:
– Я же говорила - она ненормальная!
– Ева осознала, что рот её раскрылся в безумном смехе.
– Давай, убей меня за правду.
– Раз так, то ты - маленькая гадюка!
– плюнула в лицо когтевранке Беллатриса.
– Кру…
– Если ты сейчас не заткнёшься, Белла, то я сам тебя убью.
Том Реддл усмехнулся, наблюдая за испуганными глазами своей подопечной. Да уж, он может успокоить любого. Если захочет, конечно.
Однако Ева не желала вот так просто забыть всё, что сейчас произошло. Она подняла руки вверх, как преступник, которого нашла полиция, и, давясь беспричинным смехом, пыталась спровоцировать Беллатрису:
–
– Конечно! Как я сразу не поняла, тебе дороже репутация пожирательницы смерти, нежели жизнь близкого человека.
– Ева, замолчи!
– Реддл встал между девицами, с его ростом он походил на высокую непробиваемую стену.
Когтевранка ударила юношу туда, докуда она могла легко дотянуться - в грудь. Казалось, слизеринец даже не заметил удара. Наверное, для него это то же самое, как если бы муха в него врезалась.
– А что это ты не угрожаешь убить меня, а, Реддл?
– неожиданно выпалила Ева, для которой было невдомёк сейчас до чувств других. Хотя бы мучения Абрахаса чего стоили, пусть он и старался всё скрыть.
– Потому что ты нужна мне.
Франк хотела было ещё что-то сказать, но вдруг подавилась непонятно от чего. Реддл хмуро похлопал её по спине.
– Ты… ты не использовал меня?
– сиплым голосом спросила девушка.
– Конечно же использовал!
– Блэк не выдержала и глумливо засмеялась.
– Спорю на двадцать галеонов, что он просто не договорил. Да, Том? Ты хотел сказать “Ты нужна мне живой”?
– Нет, Белла.
– Я же говорила, а ты, дурёха, подумала уже… Что-о??
– не сразу поняла пожирательница, удивлённо распахнув глаза.
Том продолжал смотреть на Еву, будто даже не замечая, что Блэк обращается к нему. В кустах копошился какой-то зверь, тщательно вынюхивая добычу.
– Ты не должен был этого говорить.
– Почему?
– Потому что… - её глаза смотрели в землю.
– Не должен.
К горлу подступила тошнота, и Франк, пошатнувшись, стремительно скрылась в кустах. Испуганная лиса юркнула к своей норке, но Еве было не до этого. Её сразу же стошнило. В желудке не было ничего, кроме желчи. Возможно, организм так пытался привести её в чувства, да только не удалась эта попытка. Голова раскалывалась, казалось, она сейчас взорвётся от боли.
– Ева!
– это кричали Том с Абрахасом.
Когтевранка издала непонятный звук. Не было ясно, всхлип это или смех.
Сердце бешено стучало, побуждая её сделать хоть что-то. Встав, Ева опёрлась о соседнее дерево, воздуха в лёгких не хватало. Хотелось воды.
Неподалёку послышался хруст ветки. Она не знала, животное это, оборотень или Абрахас с Томом. Нет желания видеть их. Именно от этих слизеринцев её тошнит.
Мысли стремительно переключались с одной на другой. Интересно, спит сейчас Натали?
Что вообще с ней самой происходит? Почему до сих пор её мутит?
– Том… - именно его имя прошептала Франк, даже не осознав этого.
– Ева!
– снова кто-то её окликнул.
Сердце сжалось, словно в адовых мучениях, закололо в груди еще сильнее, а шуршащие звуки заполоняли всю голову - нет, Ева с ужасом понимала, что не хочет видеть никого. Лучше всего было забраться в лес, поглубже, туда, где ее не найдут. Отчаяние перекрывало страх, ярость болью наполняла тело и душу. Девушка, с
Она также запуталась в этой тьме, как и в темноволосом слизеринце. Ненавидит ли она себя? Нет, она не чувствует ненависти, она теряет нить мысли, подступившие слёзы застилали глаза, теперь даже трудно было отличить небо от верхушек елей и сосен - все сливалось воедино, хотелось взвыть и одновременно рассмеяться, понимая все свое положение.
Слёзы всё лились и лились, словно выплёскивая весь годовой запас влаги в организме, в горле запершило, а жажда только усилилась. Она даже не заметила, как рыдания постепенно переменились на звук, похожий на жалобные стоны вперемешку с тяжёлым дыханием.
Она разжала руки, из которых выпало два клока сорванной травы. Мокрой и грязной. А ведь даже и не заметишь, что ты делаешь, когда тебя захватят чувства.
Где же все обитатели леса? Кажется, они просто испугались её. Или шума, что она наделала.
Ева так и продолжала лежать на земле, раскинув руки и ноги в стороны, как морская звезда. Закашлявшись, девушка повернулась набок и свернулась в клубок, не обратив абсолютно никакого внимания на зацепки на мантии. Что ж, туфли уже испорчены. С таким успехом лучше купить новый комплект школьной формы…
Прошёл час, два, а может, даже пять. Нет разницы. Время просто идёт, не останавливаясь на месте.
Она затуманенным взглядом смотрела на звёзды, если присмотреться, то можно увидеть сотню созвездий. Больших и маленьких. Вон там, в самой середине, как будто замерла в движение большая белая медведица. По крайней мере, Ева надеялась, что угадала это созвездие. Отец лишь раз сидел со своей дочерью во дворе дома так поздно.
Именно тогда ей приснился кошмар. А через два дня у неё больше не было родителей. И именно это ей и снилось. Вещий сон? Возможно.
Дорожки от слёз почти высохли, лишь у уголков глаз осталось пара капелек. Она слабо тряхнула головой, слегка поморщившись от неприятного ощущения, будто внутрь поместили кирпич.
Тот приступ отчаяния и злости ушёл. Осталась лишь боль в груди. Это сердце, наверное.
Кто-то говорил, что если часто нервничать, то можно довести себя до психического состояния или даже смерти. Можно предположить, что Ева близка к этому.
Деревья вокруг неё закружились по непрерывному кругу, краски смешались в один единственный цвет - алый. Может, это кровь. Или сама Смерть пришла за ней. Не так важно. Глаза медленно начали закрываться. Она не противилась этому. Не хотелось оставаться наедине с собой.