Свинцовая совесть
Шрифт:
– За что пить будем? – игриво улыбнулась Вероника. – За первую ласточку?
– И не последнюю, – в том же духе подмигнул Свирид девушке.
– Очень на это надеюсь, – раззадорилась она.
Они выпили, Дмитрий снова наполнил бокалы. Но сначала он должен сходить в туалет, а потом уже поднять бокал.
Вероника встретила его сладкой улыбкой. Она хотела выпить с ним, а потом отдаться ему себе на радость. А он, увы, пока не в кондиции, поэтому и возникло у него вдруг желание поиздеваться над девушкой.
Бокал Свирид поднял с коварной улыбкой
– За прибыль в твоей семье!
– Это ты о чем? – нахмурилась вдруг Вероника.
– Я не знаю, что будет делать твой муж со своими рогами, может, носить их будет, может, на стенку в кабинет повесит, – засмеялся он.
– Ну, рога – такое дело, что их нужно обмыть, – снова повеселела девушка.
Свирид чокнулся с ней, сделал глоток, и вдруг во рту у него пересохло от непонятной горечи. Такое ощущение, будто нашатырного спирта хлебнул. Сознание вдруг затуманилось, пальцы рук стали неметь, ноги налились тяжестью.
Вероника внимательно смотрела на него. Похоже, она поняла, что с ним происходит нечто ужасное.
А он сидел на стуле, боясь пошевелиться. Голова у него кружилась, перед глазами плыли красные круги. Казалось, одно неосторожное движение – и он свалится со стула, а под ним не пол, а пустота, глубокая пропасть с острыми камнями. Но не долететь ему до этого дна, его разорвет на мелкие куски еще при падении. От сильного давления разорвет.
– А я думаю, что за прибыль?.. – наблюдая за Свиридом, спросила у себя Вероника.
Ее голос эхом отдавался в ушах, будто забитых воздушными пробками.
– Я думала, ты ребенка мне сделал…
Дмитрий хотел сказать, что ему плохо, но не мог вымолвить ни слова. Дыхание перехватило, но воздух в легкие все же поступал, зато напрочь парализовало голосовые связки.
Свирид умирал, однако Веронику это, похоже, нисколько не волновало. Ему нужна была «Скорая помощь», но он уже понял, что звонить в «03» она не станет. Не будет она его спасать, потому что сама же и подмешала ему яд в коньяк.
А ведь не обмануло его предчувствие.
– Думала, это ребенок – прибыль, – всматриваясь в его стекленеющие глаза, продолжала девушка. – Так не может у меня быть детей. Я аборт сделала. После того, как твои ублюдки меня изнасиловали… Я потом с Костей была. Сразу после этого. Думала, его семя перебьет твое… Глупая была… Молодая была, глупая, потому и думала так… А глупой была, не потому что молодая. А потому, что твои ублюдки меня как последнюю б… трахнули!.. – зло выплеснула в лицо Свириду Вероника.
Тело его парализовало, сознание угасало, но все-таки он слышал ее и понимал.
– Сначала свадьба, а потом похороны. Собачья свадьба с твоими псами… Ты меня заказал! Ты меня под своих ублюдков бросил!.. Если бы не Глеб, меня бы уже в живых не было! Глеб меня спас. И всех твоих ублюдков вырезал!.. Я его просила, чтобы он тебя, тварь, убил! Я просила, а он не смог! Потому что его твоя сука Оля по голове ударила! Как змея подколодная, ужалила его!..
Свирид все хуже слышал, но ее голос зазвучал громче. Распалилась
– Глеб рвался к ней, спасти ее хотел, а она его ужалила! Потому что гадюка! И под тебя легла, потому что гадюка! Гад с гадюкой – отличная пара!.. Твои ублюдки меня изнасиловали! Ты хотел меня убить! Я тебя ненавидела! Да я молилась, чтобы ты сдох где-нибудь под забором, как последняя собака!.. А ты подъехал ко мне крутой, такой весь пушистый! Такой весь не при делах! Шуры-муры, трали-вали, да? Трахнуть меня захотел, как будто ничего не было! А было! Все было! И я все помню!.. И я тебе не твоя сука Оленька, я не проститутка! У меня гордость есть! Ты подыхать собираешься? – вдруг истерически взвизгнула Вероника.
Похоже, по всем ее расчетам, Свирид должен был уже умереть, а он по-прежнему сидел с открытыми глазами, смотрел на нее, все видел и слышал. Что-то не по плану пошло. Но это не радовало, потому что дно уже совсем близко. Сейчас в голове что-то лопнет, и все…
– Я тебя спрашиваю, ты подыхать собираешься?
Она вдруг схватила его за шкирку, столкнула со стула. Падая, Свирид ударился головой о пол, перед глазами все смешалось, и сознание по гудящей спирали ухнуло куда-то в бездну.
Глава 19
Город шумит за окном – машины мимо проносятся, сигналят, трамвай позвякивает и постукивает. Небо чистое, солнце, туча на горизонте собирается, обещая грозовой ливень, но дождь в жаркую погоду во благо. Кондиционера в номере нет, однако через открытое окно в комнату ветром с реки заносит свежий, чуть пахнущий тиной воздух. Река не очень близко, метрах в трехстах от гостиницы, но все это пространство занимает городской парк, сосны там и вязы с пышными кронами, хорошо бы посидеть на скамейке в шелестящей тени. Но Глеб не поднимается с кровати, лежит на ней и тупо смотрит в телевизор. Не выйдет он в город ни при каких условиях. Завтра утром у него вылет, а к обеду он будет уже в Москве. Уезжает он с чистой совестью, потому что Ольга согласилась прооперировать Сазонова. Сказала, что случай действительно тяжелый, но небезнадежный. И операция будет сложная, и уход понадобится серьезный, но Ольга все берет на себя.
Операция будет дня через три, однако Глеб не может ждать, у него служба. Сегодня вечером он сходит к Сазонову в больницу, пожелает ему всех благ, вернется в гостиницу и будет смотреть телевизор, пока не уснет. А утром: чемодан – вокзал – Москва. И никаких проблем.
Неплохо бы прогуляться по городу, но Глеб всерьез опасался неожиданностей, которыми полны улицы Черноземска. Не очень хорошо в номере, несмотря на свежий воздух, душновато здесь, но в засаде где-нибудь на горной тропе во много раз тяжелей, а там приходилось сидеть сутками. А здесь и постель мягкая, и телевизор, и в душ можно сходить, под прохладной водой ополоснуться. К тому же через пару часов он отправится в госпиталь. Две остановки на трамвае, и он на месте. Всего две остановки, без всякого отклонения в сторону…