Свирель Гангмара
Шрифт:
Свен с Петером уставились на записку, удивительно верно скопированную со строчки, написанной лжемонашкой. Каллиграфически выписанные буковки были точь-в-точь те же, что и у Марны.
— Здорово! — искренне похвалил Петер.
Свен поддакнул:
— Что ж ты хочешь, ее отец художником был, есть у кого научиться. Он людей выписывал, вон как ту бабенку Марольдову, а тут — только и скопировать, что крючки на пергаменте. А чего вы на меня так смотрите? Ладно-ладно, давай я в дупло засуну.
— Ты точно помнишь, как записка лежала?
— Конечно! Остался последний вопрос, что мне нынче вечером сказать Бэру? Медальончик показать — как-то мало… Эх, придется снова зайти к Лорке. Вы-то хоть со мной? А то…
— С тобой, с тобой, — буркнул Петер. — Мона, ты, наверное, лучше ступай ко мне, хорошо? А я с тобой. Буду, если что, свидетелем, что ты к ней по делу приходил.
Глава 44
У городских ворот Свен окликнул стражников — мол, что нового?
— Все тихо, мастер сержант! — отозвался Виллем, который был здесь нынче за старшего. — Господин Бэр вот с полчаса назад являлся. Велел напомнить, что вечером ждет вас обоих с докладом.
— Да помню я! — с досадой махнул ладонью Свен. — Помню…
Тем временем Петер взял Мону за руки и вздохнул. Девушка улыбнулась:
— Ну что ты?
— Мона… Ты не уйдешь больше? Я утром проснулся…
— Я буду ждать дома.
— Ну ладно, — окликнул Свен, — пойдем, что ли, к Лорке? А то, видишь, Бэр даже Виллему велел, чтобы напомнил. Ох, чувствую, сегодня туго нам придется…
Мона, отойдя на несколько шагов, обернулась и махнула на прощание. Потом быстро зашагала по улице прочь и больше не оглядывалась.
— Не нам, а тебе, — заметил Петер, провожая девушку взглядом. — Мне-то что? Я подземный ход нашел и тайник в келье Марны.
— Это верно, — признал Свен, — и девушка твоя помогла. Я, конечно, не с пустыми руками явлюсь, но… Слушай, а может, Лорка и Марольдова человека нам укажет? Который в страже?
— Чего гадать, — пожал плечами колдун. — Пойдем и спросим.
По дороге в основном помалкивали. Петер думал о Моне, а Свен, должно быть, размышлял, как бы половчее выставить в выгодном свете собственные заслуги. Вот и знакомый дом. Петер постучал и снова внутри не раздалось ни звука.
— Э, да что ты так скребешься! — с досадой бросил Свен. — Она же не слышит! Дай я! А ну-ка!
Сержант оттеснил Петера и бухнул кулаком по облупленной краске. К удивлению приятелей хлипкая дверь, взвизгнув немазаными петлями, медленно распахнулась.
— Не заперто, — задумчиво проговорил колдун. — Может, хозяйка просто вышла ненадолго?
— Кто, Лорка? Да ни в жисть… Знаешь, как она за добро свое трясется? На шаг от дома не отойдет, пока дверь на все запоры не закроет. Уж я-то знаю.
Петер нагнулся и подобрал надломленную щепку, свалившуюся на порог.
— Смотри, что это?
— Что-что… — Свен отступил на шаг, вытягивая из ножен меч. — Видишь, кто-то щепку всунул
Петер тоже вытащил купленный накануне тесак.
— Э нет, — заметил Свен, — так не пойдет. Ты мне нужен как смертоносный и проницательный колдун, а железом я и сам могу… Давай-ка, рыжий, наводи чары!
Петер послушно забормотал все подходящие к случаю формулы, какие только мог припомнить — в основном оборонительного характера. Окружив себя защитной магией, парень собрался войти внутрь, но Свен остановил его — не тратя слов, сержант оттолкнул приятеля и первым встал на порог, прислушиваясь. Из дома по-прежнему не доносилось ни звука. Свен швырнул внутрь ножны — так, что они отлетели влево, а сам, пригнувшись, метнулся вправо, падая на пол. Перекатился, вскочил, выставив перед собой меч. Петер ворвался следом — в правой руке клинок, на пальцах левой пляшут желтые искорки. Ничего не произошло. Приятели переглянулись. Свен, уже бывавший здесь и знавший расположение помещений, направился к спальне, отгороженной занавеской. Откинул мечом пеструю ткань, шагнул… и замер на пороге. Петер заглянул следом. Сержант, загородивший широкой спиной проход, посторонился, впуская чародея.
— Лора! — потрясенно прошептал сержант. — Бедная Лора…
Первое, что бросилось Петеру в глаза, — длинные черные волосы, рассыпавшиеся по подушке. Девушка лежала на кровати лицом вниз, отбросив в сторону руку с неловко вывернутой ладонью.
— Бедная Лора, — трагическим голосом повторил Свен. — Она умерла, не вынеся мук несчастной любви. Бедная, бедная, Лора, увидела в моем доме другую женщину и поняла, что жить дальше бессмысленно. Она вернулась домой, надела серьги, которые я на прощание ей подарил… легла в холодную постель…
— По-моему, ее задушили, — заметил Петер, склоняясь над покойной и отбрасывая шелковистые черные пряди. — Причем довольно давно. Дня два или три, пожалуй. Посмотри сам.
Несмотря на то, что тело пролежало несколько дней, на шее отчетливо выделялась темная полоса.
— И серьги серебряные не сняли, — задумчиво проговорил колдун.
— Точно, на ограбление не похоже, — согласился Свен. — Смотри, сколько добра тут всякого навалено. Подарки Марольда — это тебе не сережки с пинедского базара. И ведь не взяли! Зачем же убили тогда, не понимаю!
— Зазноба Марольда в бегах, могла и к сопернице своей наведаться, — еле слышно ответил Петер.
— Ах, Лорка, Лорка, какая девка хорошая была! — После минутного молчания прочувствованно заявил Свен. — Нет, ну просто поверить не могу! Ведь только вчера поутру ко мне домой примчалась, под дверью топталась… И вот… Что тогда на нее нашло? Зачем приходила, чего от меня хотела? Слушай, а может, и в самом деле ревновала? Нет, все же Лора любила одного меня. Вчера, значит, зашла… а там Эльгушка…