Свобода как повод влюбиться
Шрифт:
– Лорд Клейтон, вы же выбрали меня не случайно?
Он оторвался от созерцания стоунвилльской флоры, проносящейся в большом застекленном окне вагона.
– Я? О, нет, я не выбирал вас.
– Вы не могли бы уточнить, милорд? Мне передали записку с просьбой о встрече в Эрвин-плейс. Это приглашение предназначалось не мне?
– Вам, конечно, вам, – сказал он, коротко улыбнулся, пошевелил усами, – но выбрал вас не я, а другой человек. Тот, которого вы должны защищать.
– А кого я должна защищать?
–
Я с досадой шлепнула себя по колену. Неужели мне дадут в подзащитные ненормального садиста, приговор которому заблаговременно очевиден?
– Лорд Клейтон, – обратилась к собеседнику с премилой ледяной улыбкой, – я ведь подписала договор?
– Да, – подтвердил он.
– Тогда расскажите, наконец, в чем суть разбирательства, и кто подзащитный. Поверьте, мне никуда от вас не деться. В договоре прописана огромная неустойка, если я откажусь.
– Разумно, – согласился он, – но у меня есть опасения…
– По рельсам назад я не побегу, – заверила его, – и истерику закатывать не буду, даже если мне предложат защищать беглого каторжника. Я не боюсь трудностей.
– Похвально, госпожа Хоткинс, но дело в том, что ваш подзащитный аристократ.
Я захлопала ресницами, потом глотнула чай, поерзала на сидении.
– Ну, готова признать, что аристократ гораздо лучше беглого каторжника.
Что-то недоговаривает старый плут. У меня ведь за плечами не десятилетия практики, не сотня выигранных дел, чтобы я – обычная провинциальная защитница с грандиозными замашками – имела честь представлять интересы аристократа.
– На первый взгляд, да, – нехотя согласился Клейтон.
– Назовите его имя.
Мой спутник напрягся, набрал в легкие побольше воздуха и вымолвил:
– Лорд Роберт де Вер.
– … де Вер? – усмехнулась я.
– Н-да.
– Де Вер, значит? – с этими словами я завертела головой из стороны в сторону.
– Вы что-то ищите, госпожа Хоткинс? – осведомился растерявшийся защитник.
– Да, ищу, – произнесла я, поджимая губы. – Рубильник, аварийный стоп, кнопку «выкл», если позволите. Как остановить этот поезд?
А ведь мне и в голову не могло прийти, что я когда-нибудь стану защитником скандально известного графа де Вера, новости о котором докатились даже до Стоунвилля. Моей карьере конец! Она закончилась, так и не начавшись.
– Госпожа Хоткинс, это не такая уж плохая новость, – попытался смягчить Клейтон. – И, поверьте, вашей карьере ничего не угрожает.
Ага, я ведь женщина. О какой карьере может идти речь в отношении неизвестной девицы из провинции?
О, дело де Вера, несомненно, очень громкое. И никто в здравом уме не хотел бы стать защитником этого богатого аристократа, ибо…
– У этого графа, простите за прямолинейность, нет никаких шансов избежать отсечения головы, – отчеканила я.
– Полагаю, у меня нет выбора? – спросила, когда тьма отступила, и вагон снова залил солнечный свет.
– Я уже отправил лорду телеграмму, в которой сообщил, что договор подписан, и мы выезжаем.
Прочь эмоции, нужно взглянуть на ситуацию трезво.
– На какое число назначено слушание?
– Ровно через неделю, госпожа Хоткинс. У вас есть время, чтобы разработать линию защиты.
Хоть линию, хоть кривую… разрабатывать там нечего. Пожалуй, на слушании мне придется танцевать с бубном, чтобы хоть как-то развлечь присяжных.
– Вы, как юрист, должны понимать, что бороться бессмысленно, – я попыталась воззвать к разуму лорда Клейтона. – Выступать против законов королевства – самоубийство, пытаться доказать то, что недоказуемо – глупо. Вы сообщили об этом его сиятельству, вашему лорду?
– Разумеется, я понимаю. И он понимает. Закон Вергилии требует, чтобы в споре между вельможами, если один из них представитель древнего почитаемого рода основателей, выступал защитник чести дворянина, – завитые усы снова зашевелились: – Древний закон должен быть соблюден.
– Это не имеет смысла, – хмыкнула я. – Вина лорда де Вера в том, что будучи верным вассалом короля, он отказался от исполнения его законного требования, проистекающего из таких же древних законов. Почему де Вер уклоняется от них?
– Вы все поймете, когда познакомитесь с графом.
Хоть с ним, хоть с самим чертом, это ничего не изменит. Я твердо убеждена: сказал король, надо делать, а не нос воротить.
– А если лорд передумает и все-таки выполнит приказ его величества?
– Исключено, – отозвался Клейтон, – не передумает даже под страхом смерти.
– У него девять жизней?
– Что?
– Девять жизней, как у кошки, – усмехнулась я, – или ветер в голове?
– Он образован и исключительно умен.
– Может, какая-то хроническая болезнь, не позволяющая исполнить королевский приказ?
– Не понимаю. Что вы имеете в виду?
– С девицами как у него? – отбросив ложную скромность, поинтересовалась я. – Говорите, лорд Клейтон, защитник тоже, что и священник!
– С этим все в полном порядке.
– Может, та леди страшна, как жерло вулкана? – не знаю, почему сравнила, просто показалось, что жерло вулкана должно быть очень страшным.