Свобода на продажу: как мы разбогатели - и лишились независимости

Кампфнер Джон

С этого момента трата денег превратилась в национальное хобби. Экономический рост рассматривался как символ национальной зрелости. В 1999–2008 годах экономические показатели Индии утроились. В июле 2006 года американский журнал «Форин эффэйрс» провозгласил Индию «историей успеха процветающего капиталиста», сбрасывающего оковы на пути к благосостоянию. «Индийская мечта» превратилась в притягательную смесь древней «духовности», отчасти романтического взгляда на ее демократию и возможности для иностранцев найти «Старбакс» почти на каждом углу. Газета «Таймс оф Индиа» публиковала ежедневные сообщения о поглощениях и сделках под заголовками вроде «Индия наготове» и «Индия захватывает мир». Политикам из Бхаратия джаната парти больше всего пользы приносил ее лозунг «Сияющая Индия». «Слуги рынка», как их назвали, вундеркинды информатизации, новый честолюбивый работник колл–центра в Бангалоре и Хайдарабаде —

все работали на идею: мы присоединяемся к мировому клубу.

Идеал национальной самодостаточности Ганди уступил полному открытию глобального рынка и союзу с Западом. Множество проблем, касающиеся прав человека и социальной справедливости (от Мьянмы до Тибета и Палестины), больше не рассматриваются индийским правительством как приоритетные. Идея неприсоединения была оставлена. В свою очередь, администрация Буша в июле 2005 года сумела убедить колеблющийся Конгресс позволить Индии стать ядерной державой. Индия получила специальное разрешение. Буш верил, что содействие экономическому и военному подъему демократической Индии поспособствует сдвигу баланса сил в мире в сторону «свободы». Так же, как Сингапур, ОАЭ и Китай, Индия достигла договоренности с Америкой: все должны соблюдать аналогичные экономические правила в обмен на тактичное сотрудничество и готовность всех сторон смотреть сквозь пальцы на неприглядные действия государства.

Восторженное описание в зарубежных СМИ Индии как подающего надежды государства, успешно конкурирующего с Китаем, пробудило патриотизм и ослабило межобщинную сплоченность, характерную для первых лет независимости. Бхаратия джаната парти воспользовалась обеими этими тенденциями для того, чтобы превратить хиндутву, чувство принадлежности к индийцам, в национальную идею.

В течение 20 лет либерализации бедные, живущие менее чем на 2 доллара в день и составляющие 75% населения, жили как бы в параллельном мире. Их положение, такое же бедственное сейчас, каким оно было всегда, неразрывно связано с недоеданием и неграмотностью. Уклад угнетенных индийцев и их унижения отражены в резко критических текстах Панкаджа Мишры, Арундати Рой и других. Книги и фильмы описывают сотрудничество владельцев трущоб с полицией и политиками, вымогательство и рэкет, побои, постоянные угрозы переселения и сноса, беды, которые приносят муссоны. Исследовательские учреждения предоставляют путаные статистические данные, характеризующие уровни неравенства. При впечатляющем экономическом росте на здравоохранение тратится менее 1% бюджета. Показатели детского недоедания остаются выше, чем во многих странах Африки, расположенных к югу от Сахары. Исследования ЮНИСЕФ показали, что половина женщин и три четверти детей младше трех лет страдают анемией. Проблема не в недостатке информации или прозрачности, а в недостатке воли.

Амартия Сен спросил однажды, как Индия придет к процветанию, если она является наполовину калифорнийской Кремниевой долиной, наполовину Черной Африкой. Но это случилось, причем с легкостью. В городах вроде Мумбаи близость имущих к неимущим представляет неудобство для первых, и они делают все, что в их силах, чтобы избежать такого соседства. Городские трущобы, от Джуху до Дхарави [29] , находятся в пределах видимости пассажиров кроссоверов.

Они располагаются вблизи аэропортов, железнодорожных путей и основных автострад. Кондиционированные торгово- развлекательные центры помогли отсеять людей, с которыми в противном случае покупатели бы сталкивались на уличных базарах. Один из самых популярных центров для мумбайского среднего класса — «Атриа». Он открылся в 2006 году в округе Ворли. В нем первый в Индии салон «Роллс–ройс», магазин «Эппл» и фудкорт. Он расположен всего в нескольких ярдах от гофрированных навесов, завода по переработке отходов и от других примет трущобного быта.

29

Джуху — один из наиболее богатых районов Мумбаи. Дхарави — район трущоб, один из крупнейших в мире. — Прим. пер.

В эти годы в структуре расходов индийских богачей и только добивающихся богатства не было ничего необычного. Они делали то же самое, что и их коллеги от Сингапура до Москвы и Шанхая, от Лондона до Милана. Потребительские пристрастия были универсализированы и обезличены. Возможно, единственным отличием является индийское ощущение дискомфорта при необходимости выдерживать неприятные взгляды бедняков, когда богатые следуют к своим герметически укрытым радостям.

Паван Варма изучал развитие среднего класса в течение двух десятилетий экономической реформы. Он делит эту группу на четыре сегмента:

а) очень богатые (около 6 миллионов человек), б) потребляющий класс (эквивалент среднего класса в развитых странах), в) карьеристы (добившиеся определенного успеха, но настойчиво стремящиеся еще более увеличить свой доход), г) соискатели (они не очень богаты, но надеются, что их детям когда-нибудь удастся разбогатеть). Первые два сегмента наиболее важны в политическом и экономическом отношении, тогда как последние два усиливают их уверенность в себе.

Парадокс заключается в том, что все эти группы рассматривают себя как заложников сил, находящихся вне их контроля. Теоретически это так. Они являются субъектом беспрецедентного демократического процесса, в котором сотни миллионов неграмотных или малограмотных людей определяют исход выборов. Какая еще страна может похвастаться системой универсального права участия в выборах национального, региональных и местных правительств в таком крупном масштабе? Как и прежде, имеют место покупка голосов и подтасовка, но даже самые суровые критики признают, что избирательный процесс отражает волю народа. Это означает — волю сотен миллионов бедняков. Удивительно ли, что буржуазия усвоила психологию осажденной крепости? Состоятельные люди приходили на избирательные участки настолько реже бедных, что газетам пришлось зазывать буржуазию к урнам. Последняя кампания «Таймс оф Индиа» прошла под лозунгом «Индия, пробудись». Это означало: богачи, проснитесь, не отдавайте свою судьбу в чужие руки.

Мини–крепость Сеталвад расположена неподалеку от пляжа Джуху, в северном Мумбаи, который является синонимом Болливуда. В стороне от магистралей стоят длинные ряды побеленных вилл, многие с вооруженной охраной. Отель «Мариотт» — любимое место деловых встреч актеров, продюсеров и финансистов. Я беседую здесь о демократии с режиссером Шекхаром Капуром, одним из немногих индийских голливудских, а не болливудских, кинодеятелей. Его последним проектом является фильм о нехватке воды, сильно отличающийся от его предшествующих «глянцевых» произведений. Капур рассказывает:

Экономическое процветание является здесь главной силой. Только богатые и обладающие властью обладают в Индии реальной свободой… Здешние системы извращены. Например, судебная система работает на высоком уровне, но не для бедных.

Я спрашиваю, как вышло, что у Индии такая речистая интеллигенция и такая низкая политическая культура?

Единственный способ продвижения в политике — участие в коррупции. Политики думают, что имеют право на компенсацию после того, как потратили столько времени на то, чтобы быть избранными.

Создание коалиций — прибыльный бизнес. Национальные министерства, подобные министерству телекоммуникаций и транспорта, обеспечивают наилучшие возможности для того, чтобы снимать сливки с контрактов. Аналогичная система действует на каждой ступени лестницы.

Но иногда кто-нибудь ломает стереотипы. Одной из наиболее привлекательных характеристик выборов в ряде демократических стран является их способность поощрять «выскочек». Адольф Д'Соуза из их числа. Когда я спросил адрес, он ответил, что его окружной офис расположен рядом с храмом, в «гараже номер один». Окруженный пластиковыми креслами, упаковочными ящиками, водяным кулером и стопами бумаги, он рассказывает о своем маленьком политическом эксперименте. Д'Соуза (активист в католической церкви Джуху со школьных времен) в 2002 году основал квартальную политическую группу «Платформа сознательных граждан», которая должна была наблюдать за действиями кандидатов для Муниципальной корпорации (совета) Мумбаи. Рейтинги кандидатов были такими низкими, что они решили в следующий раз предложить собственных, что и помогло ему пробиться наверх. На местных выборах 2007 года Д'Соуза получил на 600 голосов больше, чем кандидат от партии Индийский национальный конгресс, и стал представителем района 63. Его команда истратила на избирательную кампанию всего 57 тысяч рупий (около 8оо ф. ст.). По его оценке, противники истратили гораздо больше.

«Я не давал во время кампании особенных обещаний. Я просто сказал людям, что если они хотят что-то изменить, они должны не просто голосовать, но и участвовать», — говорит Д'Соуза. Его районный комитет собирается дважды в месяц, чтобы принять коллективные решения. Их он должен выполнить. Большая часть его времени посвящена безотлагательным проблемам округа: плохим дорогам, мусору, который не убирают, трудностям с канализацией и грязной воде. Для того, однако, чтобы сделать что-нибудь, например, побудить подрядчиков двигаться быстрее, неизменно требуются деньги, а если их нет, то у тебя, скорее всего, ничего не получится: «Здесь ты можешь выйти из любой ситуации, заплатив деньги. На этот счет есть неписаное правило».