Свобода
Шрифт:
— Ты его любишь? — спросила Лиана, шмыгая носом.
Ли на неё косо посмотрела, вспоминая, не обмолвилась ли она каким-нибудь словом о Капрале. Она ничего о нём не рассказывала. Ни о прошлом, ни о настоящем. Она даже не упомянула о том, что когда-то спасла его. Просто был такой человек — сильнейший воин человечества. И всё. Она не знала, можно ли было доверить свои воспоминания и чувства человеку из другого мира, хоть это и была она сама. В последнее время Грет слишком много сомневалась. Сейчас бы она ни за что не попала в мишень.
— Ты о ком?
— О друге, которого так хочешь
— Да, чуть… — пробуя слово на вкус, проговорила Грет, а затем добавила: — Я чуть не погибла, а он — не знаю.
— Так ты его любишь?
— Понимаешь, тут дело не в любви. Я бы пыталась спасти любого солдата.
— Ты его любишь?
— Он мой Капитан и сильнейший воин человечества.
— Любишь?
— Да, — грустно улыбнулась Грет. Она не хотела это признавать, но она, действительно, слепо любила его. — Но лучше бы не любила, было бы не так тяжело.
— Не говори так. Это же, наверное, очень хорошо, когда ты кого-то любишь. Любовь придаёт сил. Это самое светлое и чистое чувство, которое человек может испытывать. Знаешь, всё, что мы чувствуем или испытываем, вызвано в следствии каких-либо причин. Мы гордимся, потому что достигаем успехов, мы огорчаемся или расстраиваемся, если у нас что-то не получается, мы злимся, если нас не понимают, мы ненавидим, если нам причиняют боль, мы ревнуем, если у нас отбирают дорогое, мы дорожим, если сильно к чему-то привязываемся, мы дружим, если находим общий язык, мы страдаем, если что-то теряем, мы отчаиваемся, если устаём добиваться поставленных целей. И только Любим мы не смотря ни на что. Как влюбляются слепые или глухие? Почему мать начинает любить ещё не родившееся дитя? Не почему. И любить по-настоящему ты можешь только один раз. Я читала, если влюблённость не проходит через три месяца, значит, это любовь.
Грет внимательно слушала девушку. Она так была похожа на Констанцию. Будто подруга снова с ней. Тепло и хорошо. Не важно в каком из миров. Ли чувствовала, что она с ней. Она любила её, как лучшую подругу, как сестру. И эта любовь причиняла страдания. Это именно то, что она хотела услышать. Именно эти слова. Она любила Ривая не три месяца, а семь лет. Она пыталась его забыть, но не могла. Да, любовь светлое чувство. Но оно ровно столько же светлое, сколько и тёмное. Она может обернуться по-разному. Мест тоже можно использовать и для зашиты, и для убийства. Сейчас любовь убивала. Расставание убивало. Одиночество убивало. Каждый откусывал свой кусок, не оставляя ничего.
— А ты никогда разве не любила? — спросила Ли.
Она столько бежала от этих чувств, а Лиана, оказывается, вообще их не испытывала ещё.
— Не приходилось. Ты же догадываешься, что в этом мире не так-то просто найти порядочного парня, который не будет использовать тебя, как игрушку на время, — опустила голову блондинка. В ее глазах стояли слезы.
— Не беспокойся, в этом наши миры похожи, — попыталась утешить её Грет. — А что, с тобой такое уже случалось?
— Нет, не со мной. С подругой моей. Она потом жить не хотела — любила сильно, а он с ней только развлекался.
— Почему тогда так уверена, что любовь — светлое чувство?
— Потому что я
Грет застыла. Картинка обнимающихся родителей встала перед глазами. Она тоже видела такую любовь. Она тоже видела! И никто не страдал. Она приносила счастье. Ли сама была плодом этой любви.
— Боишься полюбить не того или уже любишь?
— Ой, да чего мне бояться-то? Не то что бы люблю, просто мне вот уже несколько лет нравится один рок-певец. Чего бояться? Я же знаю, что он никогда в этом городе не появится и уж тем более не обратит внимание на замухрышку-меня, — совсем поникла девушка.
Грет молчала не потому, что не знала, что ответить, а потому, что не понимала значения слова «рок-певец». Ли только догадалась, что это был довольно влиятельный человек. «Мда, губа не дура влюбляться в значительную персону», — присвистнула бы девушка.
— Не могу сказать, перестань страдать, — как бы извинилась брюнетка. Она и сама понимала, что каким бы чётким не был здравый смысл, сердцу всё равно не прикажешь. Капрал сама была научена жёстким опытом.
— И не надо, — ответила Лиана, вытирая нос и собирая грязные тарелки. — Ты иди пока в душ, а я тут помою, да будем ложиться спать. Что-то мы засиделись с тобой. Мне завтра рано вставать.
Грет решила не спорить и ни о чём не спрашивать. Сегодня они слишком много узнали друг о друге. Хотелось молчать. Слишком много было сказано. Слишком правильно и слишком жестоко.
Засыпая, каждая думала о своём.
«В каком бы ты мире не находилась, всегда найдётся горе, проблемы и смерть, только в разных проявлениях. Хочешь ты этого или нет, но главная проблема человека — он сам. Только победив себя, можно думать о мире», — утвердилась в мысли Грет, смотря на полную луну, которая именно в этот момент вынырнула из-за тучи и светила прямо в глаза своим отражённым светом. Даже луна была обманом. Казалось, она всегда светила, а на самом деле никакого света и не было вовсе.
Смотря на тёмное небо, Ли вспомнила долгие рассказы Констанции о небесных светилах и попыталась найти свою звезду. Но у неё ничего не получалось. Девушка уже решила бросить это занятие, как вдруг туча снова закрыла собой мягкий свет луны, и вместо неё дрожащим светом заиграла маленькая звездочка. Это была её звезда. Оказывается, она пряталась за светом более массивного и яркого светила.
На душе стало легче. Не только из-за этой приятной находки, ещё и после разговора с Лианой. Стало легче… жить, что ли… Словно камень с души свалился. Как же долго брюнетка никому о себе не рассказывала. Всё прятала, всё таила в себе.
Внимание Младшего Капрала привлекла к себе ещё одна звезда. Более уверенная в себе, но какая-то всё равно слабенькая. Как будто раньше она была очень большой сильной холодной и уверенной в себе звездой. А теперь её будто потрепал кто-то. Да, свет немного угас, но уверенность в себе осталась непоколебимой. Грет почему-то подумала, что обладателем этой звезды мог быть только один человек.
«Вот к чему меня привели разговоры с Констанцией! — одёрнула себя брюнетка и перевернулась на другой бок. — Теперь уже в звёздах Ривая ищу! Что за глупости?!»