Свободен!

Винсент Пол

Я живо представил, как Габриэль ждет, пока я забудусь сном, тайком покидает дом, чтобы позвонить по телефону. Очень легко купить дешевый мобильный и зарегистрировать его на чужое имя. Я ненавидел себя за то, что так думаю.

– Никаких проблем, – кивнул полицейский, положил карту и поехал дальше.

Мы свернули за поворот и увидели восемь полицейских машин, занявших всю обочину; их фары были включены на полную мощность. Они даже устанавливали дуговое освещение.

Габриэль была очень возбуждена. Она ерзала на месте и вертела головой во

все стороны, чтобы не упустить ни одной детали.

– Поразительно, – сказала она. – Это так здорово.

Было похоже, что полицейские прибыли совсем недавно. Некоторые только выбирались из машин, другие ходили поблизости, ожидая приказа.

– Мы будем искать в районе железнодорожных путей, – сообщил Азнавур. – Мы получили довольно сбивчивые указания, возможно, это сделано намеренно.

Я тоже вылез из машины и огляделся. Мы находились рядом с мостом, где шоссе пересекало железную дорогу. Дуговое освещение направили на пути. Я решил, что это сделано для того, чтобы мы благополучно спустились вниз.

Один из полицейских достал из машины тонкий стальной чемоданчик, откинул крышку, затем прикрутил три ножки, и получился треножник. Он использовал его как походный столик. Он стал что-то отмечать фломастером. Подзывал разных людей, затем записывал их имена.

– Куда нужно смотреть? – спросила меня Габи.

– Не имею понятия.

– Вон туда, на железнодорожные пути, – сказал полицейский, стоявший у нас за спиной; он понимал по-английски.

Мы стали вглядываться во мрак. Дуговые огни только мешали: там, куда указал полицейский, была непроглядная тьма. Но дождь уже прекратился.

Полицейских разбили на несколько групп; они решили, кто куда направится, и записали это на походном столике.

Мы не привезли с собой фонари, поэтому трудно было определить, какая от нас может быть польза. Полицейские стали спускаться вниз по травяному склону. Мы последовали за ними.

– Вам туда нельзя, – заявил Азнавур.

– Почему? – спросил я.

– Это может быть опасно. Не забывайте, возможно, к делу причастна ЭТА. Они велели нам прийти в указанное место, а вдруг там окажется бомба. Никакого ребенка, только бомба. Мы не имеем права подвергать ваши жизни опасности.

Мы спустились уже на ярд или два. Два полицейских проследовали вниз мимо нас. А Азнавур по-прежнему загораживал нам путь.

– Там наша малышка, – напомнил я.

– Вот почему это может быть отличной ловушкой. Их не интересует выкуп: так почему они это делают?

– Не думаю, что здесь замешана ЭТА, – возразил я. – По-моему, это дело сугубо личное. Уверен, мы в безопасности.

– А я не уверен, – возразил он.

Тем не менее мы с Габриэль продолжили спускаться.

– Немедленно вернитесь и ждите в машине, – приказал Азнавур.

Мы вздрогнули и начали взбираться наверх. Какое-то время он наблюдал за нами, а когда удостоверился, что мы будем вести себя примерно, тоже направился вниз к путям.

Мы стояли на мосту. Поблизости никого не осталось; переносной столик

по-прежнему был на месте, но уже без хозяина. Наверное, он был нужен, чтобы потом пересчитать личный состав и проверить, что все вернулись с задания. Габриэль смотрела во все глаза, она молчала и была настороже.

Мы видели, как вдоль путей бродили люди, светя перед собой фонарями. Мы понимали, что там нечего искать; если их и ждало что-то интересное, то пока оно находилось вне зоны видимости, но они должны были действовать методично и без спешки.

– Если наводка действительно поможет нам найти Эми, то она должна быть где-то там, на виду, – заметил я.

Похоже, Габриэль меня не слышала.

Теперь я с трудом мог разглядеть полицейских. Прошел поезд, возникнув словно из ниоткуда. Я надеялся, что люди внизу услышали его приближение заранее.

– Наверное, нам все же следует спуститься.

– Они найдут Эми, – заверила меня Габриэль.

– Ты уверена? Олаю убили, так почему не Эми? – спросил я.

– Насколько мы знаем, Олая не имеет к этому никакого отношения. Нам кажется, что есть какая-то связь, потому что замешаны мы.

– Когда Олая мне позвонила, она сказала, что я должен приехать, чтобы все понять. Думаю, все здесь взаимосвязано, – возразил я.

Мы снова замолчали. Вокруг тоже ничего не было слышно.

Потом вдруг подали голос деревенские животные, потревоженные шумом машины, возможно, в нескольких милях отсюда. Разбуженная их криками, проснулась другая живность: петухи и козы, гуси и овцы – все где-то там, в темноте. Вдалеке двигалась машина, судя по звуку, она шла ровно, на небольшой скорости. Когда она проехала, животные гомонили еще минут десять.

После этого снова наступила тишина. Возможно, здесь была самая тихая сельская местность во всей Испании.

Неожиданно пошел дождь. Сначала упало несколько капель, а вскоре начался настоящий ливень. Нас оглушило разнообразие деревенских запахов. Дождь был такой силы, что при обычных обстоятельствах люди искали бы укрытия, а мы просто стояли на месте, яростно моргая, чтобы вода не залила глаза. Я расстегнул куртку и попытался вытереть лицо краем сухой одежды.

Вдоль путей бежал человек. Мы едва его различали. У него не было фонаря. Он кричал, но я не мог разобрать слов.

Я закричал в ответ, давая понять, что если он постарается, мы поймем, о чем речь.

– Как думаешь, с плохими новостями он бы так торопился? – спросил я.

– Понятия не имею, – ответила Габриэль.

– Кажется, он нам машет. Нам нужно пойти ему навстречу.

Мы побежали к краю моста. Земля на склоне так долго была сухой, что теперь влага совсем не впитывалась; вода текла вниз, увлекая за собой пыль и листья.

Сбегая по холму, мы с Габи держались за руки, поддерживая друг друга. Мы так разогнались, что, казалось, наши тела обгоняют ноги. Я поскользнулся и упал. Габриэль проявила удивительную силу; она крепко сжимала мою руку и удерживала меня от нового падения.