Свободная любовь
Шрифт:
Обнявшись, они направились к спальне и одновременно разделись. Скотт восхищенными глазами ласкал ее полуобнаженное тело и затем расстегнул застежку бюстгальтера и подставил ладони под ее груди. Дори вскрикнула, и Скотт, подняв голову, вопросительно посмотрел на нее.
— Они немного чувствительны, — призналась она. — Все нормально, только... будь нежным.
Он повел ее к кровати, и они легли рядом. Он снова коснулся ее груди, на этот раз мягко, и, когда соски набухли от прикосновения его рук, он взял один из них в рот. Дори
Торопливо Скотт сорвал свои трусы и погрузился в Дори. Она обхватила его ногами, крепко прижимаясь к нему всем телом. Они неистово двигались вместе, пока не достигли пика наслаждения. Потом он лежал на ней, тяжело дыша, и его сердце громко стучало у ее груди.
Дори ласково запустила пальцы в его волосы и запечатлела успокаивающий поцелуй у него на лбу и у виска. Он соскользнул с нее, испытывая блаженную усталость.
— Ты знаешь, что ты особенная?
— С тобой все по-особенному, — сказала она. И подумала, что не может сказать ему то же самое об их ребенке. Она сразу поняла, что не сможет избавиться от ребенка, которого они создали вместе. А теперь она осознала, что будет любить его, что бы ни случилось.
Он нагнулся, чтобы поцеловать ее, и начал нежно касаться ее возбуждающими движениями кончиков пальцев. Его рука соскользнула вниз, лаская ее. Где бы он ни гладил ее и как бы ни ласкал — все было подтверждением того, что он любил ее. Дори схватила его за плечи в отчаянном порыве, приникнув к нему, и мир вокруг нее закружился, как цветной калейдоскоп.
Она вскрикнула, когда спиральные волшебные волны пронизали ее. Тело напряглось, затем расслабилось рядом с ним. Движение его пальцев успокаивало, а не возбуждало. Дыхание Дори замедлилось, когда она слушала успокаивающее биение его сердца у своего уха.
Дори проснулась от ощущения легких поцелуев на веках и, открыв глаза, увидела склонившееся над ней улыбающееся лицо Скотта.
— Я уснула, — пробормотала она невнятно.
— Мне очень не хотелось будить тебя, но уже почти четыре.
— Четыре? — недоверчиво спросила она. — Не может быть. О, Скотт, извини. Наше время...
— Все хорошо. — Скотт, нежно поцеловав Дори, сел, опустив ноги на пол. — Тебе не стоит вставать, — сказал он мягко.
— Как будто я могу, — прошептала она сонно и улыбнулась ему.
Позже, после того как он принял душ, оделся и упаковал свои вещи, он принес ей воскресную газету и поцеловал в лоб.
— Увидимся через пару недель.
Дори кивнула, не доверяя своему голосу, так как в горле стоял комок. Когда он подошел к двери спальни, она проглотила комок и отважилась произнести его имя. Он остановился и, повернувшись, взглянул на нее. Дори обнаружила, что не знает, что сказать. Какое-то время они молча смотрели друг на друга, затем заговорили
— Дори...
— Скотт...
Скотт тяжело вздохнул.
— Со мной все будет в порядке, — сказала Дори. Пустая банальность. Это было самое лучшее, что она могла придумать.
— Конечно, — ответил Скотт и распрямил плечи. — Все будет хорошо.
Дори признала свое поражение.
— Увидимся через две недели? Скотт колебался.
— Дори...
— Иди. Пожалуйста.
Он по-прежнему колебался, медля у дверей, как если бы его решение пересечь порог было необратимым. Наконец он промолвил:
— Пока, — и сделал решительный шаг.
Глава пятая
Беременна. Всю долгую дорогу домой Скотт чувствовал себя в машине словно в ловушке. Слово это для него было наполнено неприятными ассоциациями. Он не мог соотнести его с Дори. Он не мог связать его с собой, со Скоттом Роулендом-младшим. Этого не должно было случиться, просто не должно. Они были предельно осторожны. Все между ними было слишком хорошо, чтобы распасться от какой-то случайности.
Беременна. Как бы громко он ни включал магнитофон, музыка не могла заглушить это слово. Случившееся было ошибкой или злой шуткой. Дори была беременна. И виной тому был он. Как это событие в дальнейшем отразится на них?
Непроизвольно его мысли вернулись к тому первому моменту, когда это слово разорвало его мир на части. Его мать бросала это слово отцу. Скотту Роулендут младшему было семь с половиной лет, он лежал в своей кроватке, дрожа и спрашивая себя, что означают эти крики.
Мать его друга Алвина была беременной, а потом у Алвина появился маленький братик. Может быть, и у Скотта появится братик?
Нет, вряд ли, думал Скотт. Мать Алвина была счастлива, что у нее будет еще один ребенок, не то что его мама. И Скотт. услышал другое слово — безобразное, зловещее слово, заставившее его вздрогнуть, несмотря на теплое одеяло: развод.
Пройдет много месяцев, которые ребенку покажутся вечностью, прежде чем он поймет всю серьезность услышанного скандала. Но даже если он и не мог тогда понять происходящего, он чувствовал с безошибочной детской интуицией, что происходит нечто ужасное, что угрожает основам его жизни.
— Твой папа ушел, — сказала мама, когда отец не пришел домой после работы на следующий день.
— Как ушел? — спросил Скотт.
В голосе матери прозвучала горечь, когда она ответила:
— Навсегда.
Несколько дней спустя Скотт спросил:
— Папа умер?
В ответ его мать фыркнула.
— К сожалению, нет. Если бы он умер, осталась бы страховка и мне не пришлось бы искать работу.
— Я увижу его снова?