Свободное падение
Шрифт:
Они немного постояли в темноте. Светосфера в стигийском фонаре Уилла ожила, набрала силу, и сквозь линзу полился зеленоватый свет.
— Вот и все, — пробормотал Уилл, направив луч себе на руку.
Отец с сыном вышли из здания и двинулись по набережной. Оба несли большие «бергены», значительно более вместительные, чем их прежние, «гражданские» рюкзаки. Уилл тащил целых два «бергена», по одному на каждом плече, внушительный вещмешок, винтовку и стэн, но благодаря уменьшенной силе тяжести этот груз казался легким как пух.
Подумав
— Мне что-то опять нехорошо.
— Да, я заметил, что ты малость позеленел. Меня тоже мутит, точь-в-точь как в тот раз, когда я упал в Пору. Не беспокойся, это совершенно естественно. Дело в том, что при нормальной силе тяжести перистальтика — механизм, который сжимает и разжимает мышцы двенадцатиперстной кишки, чтобы продвигать перевариваемую пищу по…
— Пап, прекрати! Я же сказал, что мне плохо! — простонал Уилл, зажимая рот ладонью.
На входе в узкую расселину мальчик оставил первый радиомаяк Дрейка, загнав его в щель высоко на стене.
— Хлебная крошка номер один, — сказал он.
Стояло позднее утро, и пустая комната была целиком залита светом. Миссис Берроуз занималась на полу йогой, но тут услышала, как Дрейк зовет ее снизу. Перебравшись в заброшенную гостиницу, где ренегат на время укрылся, она была вынуждена отказаться от походов в спортзал, ставших почти ежедневными, но приспособила для занятий один из номеров на втором этаже. Подхватив полотенце и бутылку с водой, миссис Берроуз вышла в коридор и поспешила вниз по лестнице. Холл гостиницы еще не утратил прежнего вида: тут была стойка администратора и несколько столиков с креслами. Дрейк вместе с Кожаным стояли у дверей.
— Привет, ребята, — поздоровалась с ними миссис Берроуз. — Что стряслось?
— Лысый Уилбрахамс только что повесил свой парик на дверной молоток, — без тени улыбки сказал Кожаный.
— Да вы что?! — не веря своим ушам, воскликнула она и хрипло рассмеялась. Дрейк и Кожаный тоже захохотали.
Дрейк протянул ей мобильный телефон.
— Начинаем операцию. Позвоните ему, пусть назначит место и время, — тихо сказал он.
Миссис Берроуз взяла телефон и перестала смеяться.
Честер, дремавший на мягкой земле, проснулся от того, что Марта колотила в дверь, которая ведет к Волчьим Пещерам. Мальчик тяжело вздохнул, поднялся на ноги, потер спину и снова вздохнул. Он вытер щеку, которой лежал в грязи, откинул с лица длинные волосы и, пробормотав себе под нос: «Я пещерный человек», — пошел ко входу. Честер отодвинул засов и впустил Марту. Первое, что он заметил, — у нее за спиной крутится Бартлби.
— Не подпускай ко мне эту гадину, — сердито сказал он.
Тут мальчик заметил, что Марта улыбается во весь рот.
— Нам достался главный приз, — весело объявила она.
Честер увидел тушу, лежащую у ее ног, и отшатнулся.
—
От темной свалявшейся шерсти поднимался пар. Трудно было разобрать, что это за зверь, — Честеру вообще пришло в голову, будто перед ним на земле валяется старый меховой ковер, но потом он заметил толстую морду.
— Это волк?
— Волк, волк, — сказала Марта. — В ловушку попался. И живучая же тварь — три раза пришлось выстрелить в голову, только тогда околел.
— Три раза, — механически повторил Честер, глядя на Марту и волка.
Женщина нагнулась, ухватила тушу за заднюю лапу и потащила мимо Честера. Мальчик посмотрел ей вслед, кивая.
— Да, я пещерный человек, — вздохнул он, смирившись, и хотел было закрыть и запереть дверь, как вспомнил, что Бартлби остался снаружи. Кот встревоженно уставился на него своими глазищами-блюдцами: он понимал, что отнюдь не в фаворе у Честера.
Недовольно хмыкнув, мальчик махнул коту рукой. Бартлби все понял. Кот осторожно прошел мимо него, а потом ускакал следом за Мартой.
Честер тоже направился туда. Он ожидал увидеть Марту на «обжитой» территории с мягким земляным полом, но ее там не было. Наконец мальчик обнаружил ее в глубине пещер. Женщина уже начала разделывать тушу, а Эллиот стояла рядом и увлеченно наблюдала.
Марта вырезала у волка один глаз, проткнула глазное яблоко и сунула в рот. Крепко сдавив его, женщина высосала содержимое, попутно заляпав жидкостью свой волосатый подбородок.
— Го-осподи, — протянул Честер.
Затем Марта извлекла второе глазное яблоко, тоже ткнула его ножом, но на этот раз протянула Эллиот.
— Хорошо утоляет жажду, — сказала она девушке, пока та высасывала глаз.
— А-а-а! — простонал Честер и быстро осел на пол.
— Вкусно, — сказала Эллиот и, взглянув на него, добавила: — В следующий раз обязательно попробуй.
Честер издал булькающий звук, и девушка расхохоталась. Через несколько секунд мальчик и сам понял, как смешно получилось, и покачал головой. Эллиот переключила все внимание на Марту, наблюдая за тем, как она потрошит большую тушу.
Выздоровление Эллиот нельзя было назвать иначе как чудесным. Антибиотики быстро помогли, и она, казалось, стала прежней. Однако кое-что в ней все же изменилось: в Глубоких Пещерах она была сдержанной и молчаливой, а теперь часто сама заводила разговор и временами даже шутила.
Может быть, с ней случилось то, о чем предупреждала Ребекка-один, и у нее из-за лихорадки «сварились мозги», но Честеру больше нравилось думать, что Эллиот просто благодарна ему, Уиллу и Марте за то, что они столько сделали, чтобы спасти ей жизнь. Какой бы ни была причина на самом деле, в компании Эллиот Честер куда легче переносил добровольное заточение в Волчьих Пещерах. Ребята коротали время за болтовней и игрой в крестики-нолики — сетку они чертили палочками на земляном полу.