Свободный мир
Шрифт:
— Только если у вас есть идеи, как исправить положение. Потому что я до сих пор так и не придумала.
Он развёл руками.
— Не кори себя слишком. Мы проиграли, пора это признать. Это наша общая ошибка, что мы настолько доверяли Роулсу. Никто не будет обвинять тебя лично, Эм. Да и как ему было не доверять: с его репутацией и заслугами? Столько лет…
— Послушай, — начала Эмри, но почувствовала, что продолжение фразы от неё ускользнуло, и замолчала на какое-то время, собираясь с мыслями, — ведь это нас не оправдывает. И не снимает
— В чём дело? Ты ведь ещё вполне в себе, Эм, — насторожился Моррван. — Или нет?
Ему показалось, что она побледнела.
— Это не то, что я думала, Мор, и дело не в том, что я теряю способность соображать и глупею. Я… кажется, я становлюсь другим человеком, вот примерно такие у меня ощущения. Я не имею права больше управлять, это невозможно. Позови Сонцев, пожалуйста. Я должна ввести её в курс всех технических моментов, связанных с А-17, пока я хоть это могу. И я хотела бы после этого, чтобы вы меня где-нибудь закрыли. То есть… я хочу сказать… чтоб меня никто не видел.
Эмри понимала, что её время ушло, а она ничего так и не придумала. С тем же успехом она могла бы не вытаскивать свою внешнюю память и попасть под А-17, причём этот вариант был лучше во всех возможных отношениях.
Когда он вышел, Эмри приняла очередной звонок. Жизнь без внешней памяти была неудобна ещё и тем, что теперь для того, чтоб быть на связи, она должна была всё время сидеть у этого проклятого экрана, и бездействие сводило её с ума.
— Здравствуй, Эмри, — сказал ей голос с той стороны линии. Голос, который она, разумеется, узнала.
— Что ты хотел? — спросила она, прислушиваясь к фоновым шумам. Где скрывался Гений, она так и не выяснила.
— Я, э… очень хочу, чтоб ты единственный раз в жизни меня послушала и вернула на место внешнюю память. Пожалуйста.
— Ага, так ты всё-таки контролируешь А-17, - равнодушно заметила она, — ну, как я и предполагала. Правда, не знаю, почему ты не помешал мне…
— Пожалуйста, послушай же ты меня: верни на место память. Сделай это немедленно. Я не буду тебе мешать, я обещаю, что не применю А-17 к тебе. Я сделаю всё, что ты скажешь. Прошу тебя.
Эмри усмехнулась.
— Да я уже сбилась со счёту, сколько раз ты нарушал свои обещания, — ответила она. — Было ли хоть одно, которое ты не нарушил? А, ведь я уже не помню. Да и что за стратегия такая — упрашивать меня? К чему всё это? Шантаж работает куда лучше. Так что можешь не унижаться: я и без внешней памяти сделаю то, чего вы с Роулсом от меня хотите, потому что копия А-17 у него уже есть и он наверняка спрятал её за пределами сектора. То, что я выдам ему тебя, уже принципиально ничего не изменит.
— У него нет копии, это точно.
— Вот как, — в её голосе впервые прозвучало лёгкое удивление. Впрочем, Эмри уже не могла понять, что это меняет. Она в молчаливой задумчивости разглядывала собственные
— Я прошу тебя вовсе не поэтому, — сказал он, — а потому что я переживаю за тебя.
— Вот как? — повторила она уже с другой, более вопросительной интонацией. — Ну, ты прекрасно знаешь, почему я никогда не сделаю того, о чём ты меня просишь.
— Хочешь, я приду к тебе? Что я могу ещё сделать, чтобы ты мне поверила?
Эмри подумала, что, должно быть, логика совсем ей изменила, раз она не видит связи между его появлением и своим недоверием.
— Лучше скажи, где ты, — ответила она, подумав, что это, наверно, будет последней хитростью, которую она сможет провернуть.
Гений долго молчал, глядя на то, как Джил отчаянно рисует в воздухе руками огромный крест.
— Не хочешь говорить? Что ж, очень жаль, — с наигранной грустью в голосе сказала Эмри. — Звони, если надумаешь.
— Ты что, вообще никогда с женщинами не общался? — зашипела на него Джил, когда Эмри отключилась. — Что это был за детский лепет? Вот Эс бы на твоём месте…
— О, ну хорошо, что он не на моём месте. И ещё лучше, что я не на его месте.
— Ладно, ты не так уж безнадёжен, признаю, — сказала она, перестав смеяться.
Она встала и прошла несколько шагов с бутылкой в руках.
— Представь, что вы наедине. Я даже сейчас уйду, чтоб не мешать. Ну вот как вы общаетесь наедине? Как ты называешь её? — Джил махнула свободной рукой, увидев отчаянное непонимание в его глазах. — Да скажи ты ей просто, что ты её любишь, и то будет лучше, чем то, что я сейчас слышала. Но вообще, учитывая твои способности к убеждению… Может, всё-таки задумаешься над небольшой военной операцией по принуждению к возвращению памяти? Цель всё-таки иногда оправдывает средства…
— Слишком опасно, — Гений отрицательно покачал головой. — Я буду пытаться уговорить её. Надеюсь, мне хватит времени.
XXXIV
Происходящее было абсолютно возмутительно. «Ты так решительно настроен испортить мне настроение? — хотелось ей спросить. — Ты настолько сошёл с ума, что готов помешать моим планам и затащить меня домой? Может, ещё в паранджу меня завернёшь?»
В последние несколько дней он как будто взбесился. Гений не понимал или не хотел понимать, что все над ним смеются, что он выглядит глупо со своей беспричинной ревностью, что Эмри может разговаривать и танцевать с кем угодно, ей не нужно на это его разрешение.
— По какому праву ты увёл меня с праздника? Кто ты вообще такой, чтобы так со мной поступать? — громко спросила она, остановившись и вырвав локоть из его руки.
При этом её золотистое платье, сплетённое из крупных звеньев на манер кольчуги, издало шелестящий звук. Это платье, по его мнению, было слишком откровенным и совершенно непригодным для официальных мероприятий, но разве её волновало его мнение? «Ты считаешь меня частной собственностью, вот причина всех твоих недовольств», — повторяла она про себя.