Свободный выбор
Шрифт:
Порядки тут были строже, чем в Забреге, местный глава города не желал держать лишней стражи и разбираться с ворами и бродягами и приказал проверять всех въезжающих. Обеспечив тем самым некоторым из горожан постоянный барыш.
— Чего тебе? — холодно глянули фиалковые глаза.
Княжна не собиралась так быстро менять гнев на милость. Ей удивительно удобно было путешествовать эти четыре часа, спутники были предупредительны и не назойливы, возле каждого села осведомлялись, не желает ли она отдохнуть и перекусить, и Веся почти всерьез задумывалась, не рассориться ли с ними на остальные три дня. Ну, или хотя бы на два, до Ставина.
— Как ты себя чувствуешь? — серые глаза ястреба смотрели пытливо и сочувствующе.
— Пожалуй,
— Должны здесь, — чуть разочарованно сообщил алхимик. — Глава города — троюродный племянник отца и брат нам всем. Он не простит, если мы проедем мимо.
— Замечательно, — вовсе не радостно отозвалась Веся и пытливо уставилась на собрата по ремеслу. — А как же Берест собирался поговорить с Шангором?
— По пути заедем в харчевню, это же недолго. — Ансерт немного помялся и осторожно спросил: — А у тебя успокаивающие капли есть?
— А у тебя нету? — изумилась куница.
— Есть, и очень хорошие. Хочешь я отдам тебе флакон, на прежних условиях?
— Ты же снова обманешь, — для вида засомневалась девушка, уверенная, что сейчас ей не помешало бы немного сведений о семье, куда её повезут ночевать, — начнешь рассказывать всем известные вещи!
— Честное слово. Так берешь?
— Ну, давай, — приняла Веся флакон, твёрдо зная, что он ей не понадобится ни сейчас, ни позже. Куницы предпочитают заговорённые травные настои алхимическим снадобьям.
Успокоенный алхимик отъехал в сторону, и девушка довольно усмехнулась, не подозревая, что за этими переговорами издали присматривали три пары глаз, резко помрачневших при виде того, как она берет флакон.
Неладное княжна заподозрила не сразу, а шагов через двести после того, как они въехали в ворота Скалбрега. Ранзел, ехавший теперь впереди, уверенно повел отряд к центру города по прямой и просторной улице, и вначале Веся просто глазела по сторонам, рассматривая солидные каменные дома, вывески дорогих магазинов и их огромные окна, сияющие ценным стеклом. Эти толстые, чуть зеленоватые, как лед, стекла, из-за которых заманчиво выглядывали самые разнообразные товары, всего несколько лет назад были в Этросии завезенной откуда-то издалека неугомонными купцами новинкой. Как, впрочем, и сами магазины, перед чьими окнами восторженно замирали, на несколько минут становясь наивными детьми, приезжавшие в крупные города селяне. И Веся тоже когда-то замирала… но давно научилась справляться со своими слабостями.
Отвернувшись от магазинов и простых лавок, куница принялась разглядывать слегка непривычные наряды гуляющих вдоль улицы жителей, невесело прикидывая, как она сама будет выглядеть в подобном платье.
Вот в этот-то момент, случайно обернувшись, девушка и обнаружила, что их отряд стал меньше почти вдвое. Куда-то исчезли Берест и Ансерт, ехавшие замыкавшими, а вместе с ними и Мариш. Вывод напрашивался сам, и он очень не понравился Весенике.
Вот значит как! Не успели проехать ворота, как с ней сразу перестали советоваться и делиться планами? И хотя Весе очень не хотелось снова ссориться с ястребами, однако молча ехать туда, куда её везут, она желала ещё меньше. А сильнее всего задевало поведение Ансерта: сбежал, едва всучив флакон! Словно не догадывался, что ответы на вопросы ей нужны до того, как они попадут в дом главы Скалбрега, а не после! Хотя Весе и доводилось тут бывать, но приезжала она как обычная лучница, а встречаться с именитыми людьми города было правом командира отряда. И, разумеется, никогда и нигде он не проговорился, что у него под началом воюет княжна, а иногда и не одна.
Горячее желание разбить о камни мостовой предательский подарок кипело в душе оскорблённой девушки, и рука уже сама нащупала флакон, когда разум нашёл ему более удачное применение.
— Рыж, —
Рыж понюхал флакон, заинтересованно лизнул, соскочил со зверя и крупными прыжками помчался в ту сторону, откуда они только что приехали. Куница победно усмехнулась, резко развернула тэрха и помчалась вслед за рысью.
Даренс, замыкающий уменьшившийся отряд, оторопел, увидев, как княжна стремглав скачет мимо него назад к воротам, но ненадолго. Отчаянно выкрикнул «Ранз!» и понесся следом за княжной, проклиная несвоевременную вежливость Анса. Нечего было с ней договариваться и выдавать на всякий случай зелье, нужно было просто заставить выпить! С девицами иначе нельзя, они все немного не в своём уме, никогда не знают, чего именно хотят!
Немного не добежав до ворот, Рыж свернул влево, в узкий проулок, пробежал с пару сотен шагов и заскочил в распахнутые воротца харчевни, прилепившейся боком к защитной стене. Разглядев привязанных в дальнем углу тэрхов, Веся довольно усмехнулась, мысленно пообещала Рыжу за старанье большую миску сметаны, соскочила с Проныры и помчалась в дом. В том, что зверь никуда не денется, княжна была уверена, судя по раздававшимся позади нее крикам, ястребы открыли на невесту охоту и, значит, привяжут его сами. Кроме того, за время, пока она путешествовала в одиночку, у куницы окрепло подозрение, что тэрхи вовсе не настолько не поддаются выучке, как утверждает молва. Ныр почти с первого раза отлично понял, Рыж приносит свежее мясо не только для себя, и относился к рыси очень дружелюбно, хотя раньше Веся слышала байки, что тэрхи рвут всех зазевавшихся собак и животных.
Наверняка это неразумные шавки сначала выводят мощных зверей из себя глупым лаем и попытками укусить, постановила княжна, взбегая на крыльцо, и открыла дверь харчевни, отозвавшуюся на это действие звоном колокольчика где-то в глубинах дома. Оказавшись в узком коридорчике, куница резко опустила на лицо поднятую после прохода через ворота маску, вызывавшую в Скалбреге своей необычностью больше интереса, чем открытое лицо, хотя ястребы-воины в боевых масках встречались на улицах города весьма часто, и никто на них не обращал внимания. Очень многие из сыновей князя и именитых кланников, отправляясь по делам и в походы, прятали лица, и никому не приходило в голову упрекнуть их за это или попросить назвать настоящее имя. Все понимали, бывают у человека обязанности или увлечения, которыми лучше заниматься под прозвищем, не связывая свои действия с честью родного клана.
— Чего желаешь? — помощники хозяев в харчевнях Скалбрега отличались любезностью и непреклонностью и выполняли одновременно несколько дел. Открывали двери и выдавали ключи от комнат, безошибочно определяли, в какой из двух обязательных столовых посадить посетителя и сколько у него в карманах денег. А заодно безжалостно вышвыривали тех, кто в пьяном угаре забывал о том, что рядом обедают другие посетители, вовсе не желающие слушать крики, ругань и дрянное исполнение всем известных песен.
— К Шангору, — холодно отчеканила княжна, точно зная, просить или спрашивать нельзя ни в коем случае.
— Он тебя ждет? — не спешил поверить приказчик.
— Да, и поспеши! — добавила Весеника в голос немного усталости и раздражения.
— Идем, — решил мужчина, делая вид, что не замечает, как она положила ладонь на рукоять кинжала.
И в этот миг на крыльце раздались взволнованные голоса, дверь распахнулась как от ураганного порыва и в прихожую ввалился Ранзел, а из-за него выглядывало возмущённое лицо Даренса.
— Весеника! — от волнения Ранзел рявкнул слишком громко, и куница поняла, если сейчас она растеряется или смолчит, позволив ему высказать свои претензии, то превратится для всех окружающих из самостоятельной княжны, целительницы и воина в капризную девицу, бегающую от женихов.