Свободный выбор
Шрифт:
Двери многих харчевен, закусочных и трактиров были широко распахнуты, хозяева пользовались тёплой погодой, чтобы не топить печи. И изо всех этих дверей доносились бесподобные ароматы жареного мяса и рыбы, пирогов, супов и прочих очень аппетитных блюд, но командир не останавливаясь вел отряд к переправе.
Что мост ещё не поднят, Веся рассмотрела сразу и облегченно вздохнула. Нет, ей вовсе не хотелось поскорее оказаться в Сером гнезде, но она уже была однажды в Забреге, когда тут ожидала окончания ледохода толпа самого разнообразного люда. Купцов всех рангов, наемников, путников,
И именно то воспоминание и заставляло Весю так желать поскорее оказаться подальше от моста.
— К мосту очередь, — пробасил Ранзел, державшийся рядом с братом, замыкать отряд на этот раз пришлось Даренсу.
— Там бывают провожатые, — сообщила Веся, и командир молча кивнул, он и сам это знал.
Именно так называли тех, кому вовсе не нужно было на другой берег. Они приходили по нескольку человек, с пустыми сумами, занимали очередь и оставляли кого-нибудь ловить подъезжавших к набережной путников, чтобы ловко продать им очередь. И поскольку на эту удочку попадалась почти половина из желающих оказаться на противоположной стороне как можно скорее, остальные обычно молчали, когда видели, что перед ними стоят с сумами вовсе не те, кто был с утра.
— К мосту? — метнулся к тэрху командира первый провожатый уже через несколько минут. — Могу продать очередь. Всего пару часов подождете.
— Нет, — не останавливая зверя, отрезал ястреб.
— Пожалеете! До завтрашнего утра простоите, а лед уже трещит! Могут мост и ночью поднять, — кричал вслед несостоявшейся сделке жулик, но на него никто не обращал внимания.
— Очередь на мост, всего час и вы уже едете, — подступился к отряду следующий, но Берест молча проехал мимо.
Этот час непременно растянется на три, если тем, кто занял очередь впереди, удастся продать свои места.
— Полчаса — и вы на мосту, — этот торговец был похож на наемника, отставшего от отряда. — Я для друзей занимал, но их ещё нет.
— Так подожди, вдруг подъедут, — безразлично отозвался Берест, намереваясь проехать так же, как проехал раньше, но наемник уже смотрел мимо него, и на задубевшей от ветров коже проступало странное выражение.
— Княжна Весеника? — он пристально оглядел княжичей, опознал по вышивке на куртках ястребов и нахмурился. — Ты уезжаешь?
— Сколько стоит твое место? — вместо ответа осведомилась куница.
— Для тебя — ничего. И место чистое, впереди только один провожатый, но он заломил цену… никто не возьмет.
— А мы никого и не пустим, — басовито пообещал Ранзел, доставая кошель. — А место у тебя покупаю я.
И протянул засомневавшемуся воину на ладони несколько монет.
— Возьми, — кивнула наемнику Весеника. — Он в отряде старший… по денежным вопросам. И скажи, куда и с кем ты идешь?
— Шангор отряд собирает, обещал хорошие барыши, — нехотя пробормотал воин, забирая монеты. — Велел переходить на ту сторону.
— Вот как, — насторожился слушавший воина Берест. — Так
О том, что наемник решил немного заработать, пока не подошли соратники, он счел нужным забыть, у всех бывают в жизни трудные моменты. А делами одного из свободных воевод не мог не интересоваться, тем более, что дела эти затевались на землях его клана.
— Хорошо, — чуть помрачнел воин, — идем. Я — Мариш. А половину денег вам верну.
— Не нужно, — решительно отказался командир. — С нас ещё обед. Веди, показывай место. Ранзел, найди ближайшую харчевню, купи пирожков и кваса.
Веся молчала, зная, что поговорить с Маришем придется в любом случае, и лучше, если это случится после моста.
С переправой им неожиданно повезло. Мост был недостаточно широк, чтобы, не рискуя застрять намертво, могли разминуться две встречные телеги или повозки, и потому мостовые стражи, которым не было никакого дела до очереди, пропускали повозки поочередно, как только наберут не менее десятка. Подавая с разных сторон моста друг другу сигналы привязанными на шест флажками, а ночью — фонариками. И едва с одной стороны моста приходил сигнал, что обоз собран, стражник на другой заворачивал все телеги и пропускал только всадников до тех пор, пока с моста не сходила последняя телега.
Вот в такой удачный момент и попал отряд ястребов, не успевший даже дожевать принесённые Ранзелом пироги. Четверть часа они портили себе и зверям настроение рваной ездой, когда приходится то подгонять тэрхов, то останавливать и прижимать к перилам, чтобы пропустить тяжело груженую телегу, под угрожающее потрескивание льда и пугливое фырканье лошадей, запряженных во встречные повозки. И наконец всадники выскочили из толпы на широкую площадь, окружённую с трех сторон каменной стеной.
— Вот и Скалбрег, — облегчённо выдохнул Ранзел и скосил глаза на куницу.
Обычно именно тут, на чужом берегу, невесты из других кланов вдруг осознают, что прежняя жизнь осталась позади, и начинают рыдать и падать в обморок. А то и бросаются назад.
И хотя Весеника во время пути от Холодного до Забрега хмуро молчала, не отвечая на вежливые предложения женихов, ястребу показалась, будто теперь она ещё мрачнее, чем час назад.
— Не начнет плакать? — осторожно шепнул он другу, указав глазами на невесту, но Берест лишь досадливо фыркнул.
— Скажи Ансу, пусть держит зелье наготове.
А что он ещё мог сказать?! Что она сама так решила? Ну так они и без его объяснений это знают. Видят боги, он пошёл против отца, принудив братьев уехать из крепости, и против самого себя, обрывая в душе последнюю надежду на излечение, ради покоя этой девочки. Но она не захотела принять этой жертвы… и сейчас он больше ничего не может для неё сделать. Хотя есть последний способ… но о нем до Ставина лучше не думать.
— Весеника? — Ансерт подъехал к девушке, терпеливо ожидающей, пока Берест и Ранзел пробьются сквозь толпу путников, желающих попасть в Скалбрег, и стражники откроют для них ворота.