Сволочи
Шрифт:
– А это точно не опасно?
– Не волнуйся, Мэдисон! – рассмеялся парень, держащий за поводок большую альпийскую овчарку. – Она дрессированная.
Я недоверчиво сузила глаза и крикнула:
– Готова!
– По местам! – закричал режиссёр, усаживаясь в кресло. – Свет, камера, поехали!
Ко мне подошёл мужчина с хлопушкой и произнёс:
– Кадр – двадцать два, дубль – один.
Он хлопнул хлопушкой прямо перед моим носом и быстро убежал. Парень, до этого державший собаку за повод, отпустил её. Овчарка, оскалив зубы, стала
– Что такое? – обеспокоенно спросил хозяин собаки, вновь взяв её за поводок. – Ты боишься?
– Мэдисон! – недовольно выкрикнул мистер Джонсон, приближаясь. – Тебе было ясно сказано: собака дрессированная! Что ты как ребёнок?
– Извините, – пропищала я, смотря на овчарку. – Давайте… давайте заново.
Режиссёр, вздыхая, вернулся в кресло.
– Свет! Камера! Поехали!
– Кадр – двадцать два, дубль – два.
Мужчина вновь хлопнул хлопушкой, чуть не оглушив меня на левое ухо, и скрылся из моего виду. Парень оставил собаку наедине со мной, и изнутри опять поднялась волна дикого страха. По идее, Амэлия должна плакать. Для меня это было несложно: страх рос с каждым озлобленным рычанием овчарки.
Я стала отползать назад, но спиной упёрлась лишь в шершавую поверхность дерева. Овчарка перенесла опору на передние лапы и завиляла хвостом. Она смотрела прямо мне в глаза, и я старалась глядеть на неё самым спокойным взором, на который была способна. Я почувствовала, что щёки стали мокрыми, а дыхание участилось; воздух обжигал горло.
Овчарка громко зарычала, от чего верхняя губы задрожала, и собака кинулась вперёд. Я взвизгнула и закрыла лицо руками. Псина впилась своими зубами мне в руку, а когтями стала драть мою грудь и живот.
– Стоп! – услышала я испуганный голос Джонсона. – Стоп, я сказал!
Я чувствовала адскую боль, внутри всё сжалось от этой нестерпимой боли. Я орала, как резанная, пока собаку с усилием оттаскивали в сторону. Когда я наконец поняла, что овчарка не представляет опасности, закрыла лицо окровавленными руками и зарыдала. Было страшно, пальцы похолодели и дрожали; кровь пульсировала в висках, а с губ то и дело срывались истерические стоны.
– Мэдисон, всё хорошо, слышишь? – говорил со мной кто-то. – Всё в порядке.
Но истерика не оставляла меня. Я не разрешала никому до себя притронуться, ибо при каждом прикосновении кожа жутко болела и зудела. Я почувствовала запах крови и, громко закричав, зажмурилась.
Я сидела на каталке. Рядом врач прочищал мои раны спиртом; вся съёмочная группа собралась вокруг и смотрела на меня так, будто я сначала умерла, а потом воскресла.
– Ну всё, - объявил доктор, перемотав мою руку бинтом. – Дома вечером ещё раз обработаешь,
– Спасибо, – нервно произнёс Джонсон и достал деньги. – Вот, возьмите.
Врач, сунув купюру в карман белого халата, махнул режиссёру рукой и скрылся в карете «скорой». Я посмотрела на Джонсона.
– Не может быть, – шептал он, похаживая из стороны в сторону. – Ты же сказал, она дрессированная!
– Так и есть, – тихо отозвался парень, во время съёмки держащий овчарку за поводок. – Поверить не могу, её будто подменили!
Я на мгновенье задумалась. А ведь действительно! Сначала кто-то заменил фальшивый пистолет на настоящий, теперь – дрессированную, профессиональную овчарку на какую-то бешеную псину… Чьих это рук дело? Это ведь не просто случайность!
– Где собака? – спросила я, стараясь не дотрагиваться до перевязанной руки.
– Её забрали в ветеринарную клинику. Есть подозрение на то, что в её крови содержится некое лекарство, приводящее людей и животных в бешенство. После укусов у псины началась эпилепсия, пришлось её усыпить.
Я покачала головой, не веря своим ушам.
– Так. – Мистер Джонсон вздохнул. – Боюсь, придётся закрыть сериал на время…
– Как? – спросил кто-то из толпы.
– Из-за несчастного случая.
– Но когда умер Лонер, никто сериал не закрывал, – угрюмо сказала я, сурово глянув на режиссёра.
– Потому что дело про Лорена по нашей просьбе не подавалось разглашению. Про собаку точно станет известно, а нам не надо проблем, правильно?
Все дружно закивали.
– На время прервёмся, что тут поделать… Следующие съёмки состоятся недели через две. Мэдисон, а ты пока отдохни, развейся что ли. Все по домам!
Группа разбрелась, обсуждая случившееся. Я до сих пор сидела на каталке, осмысляя недавно произошедшее. Нельзя допустить того, чтобы сериал закрыли! Мне срочно нужны деньги, где их взять?
– Джонсон! – крикнула я, и режиссёр обернулся. – А мне полагается… компенсация?
– Компенсацией можешь считать внеплановый отпуск. А сейчас поезжай домой.
Я зло зарычала и, встав на ноги, взяла в руки телефон.
– Арнольд? Давай встретимся.
– То есть сериал закрыли? – переспросил Арнольд, сложив руки «замком».
Я кивнула и углубила нос в чашку с горячим шоколадом.
– И мне срочно нужны деньги.
– Ладно, почему бы тебе не занять у кого-нибудь?
– Исключено, – мотнула головой я. – Сначала я займу, потом надо будет отдавать, а пока я буду ждать очередную зарплату, уже забуду, у кого занимала… Нет, нужен другой вариант.
Он приложил ладонь к подбородку, всем видом показывая, что с головой погрузился в мысли. Я выжидающе смотрела на Арнольда, грея руки о чашку с горячим напитком.
– Я знаю, что тебе нужно делать! Я слышал, что сейчас неплохо платят за эпизодические роли, а это хорошо ещё и тем, что плату не задерживают, а отдают сразу и наличными.