Свой выбор - 2
Шрифт:
Четко следуя плану, они купили дом с четырьмя спальнями в пригороде Лондона. Сыграли свадьбу, едва не провалившуюся из-за заявившихся на торжество волшебников, и зажили своей маленькой счастливой жизнью.
Пока на семейство Дурслей не свалился непредвиденным грузом Гарри Поттер. Маленький мирок Петуньи и Вернона и все их будущее просто вылетели в трубу. Большая болтушка, Петунья скрывала ото всех сведения о своей семье, а теперь пришлось на ходу придумывать вразумительные объяснения и по поводу сестры, и по поводу Гарри, и по поводу отца Гарри, данных о существовании которого не было вовсе. И версия об отбросах общества оказалась самой простой и правдивой. В нее поверили
А ведь Петунье пришлось переступить через свою гордость, через образ достойной миссис из хорошей семьи. И все эти годы Петунья сама топталась по своей репутации, ведь знала, что рано или поздно Гарри тоже отправится в Хогвартс, а ей нужно будет придумывать историю о его дальнейшей учебе.
Дурсли сознательно ограждали Гарри от других людей, не давали ему заводить друзей, общаться с соседями. К одиннадцати у Поттера должно было быть как можно меньше знакомых. И все это только для того, чтобы никому ничего не объяснять.
Гарри встряхнулся и вынырнул из собственных размышлений, прислушиваясь к беседе. Джастин как раз рассказывал ребятам о первом благотворительном мероприятии, на которое должен был отправиться с родителями всего через пару дней. Оно было посвящено инвалидам-колясочникам. Услышав это, Гарри вспомнил о леди Блэк и включился в беседу, желая вызнать побольше об инвалидных креслах. Оказалось, родители переслали Джастину несколько буклетов по теме, и подросток с готовностью передал их Поттеру для изучения.
Сойдя с поезда на платформе 9 и 3/4 , Гарри отправился в присмотренный глухой закуток и вызвал Тинки.
— Перенеси вещи домой, пожалуйста, — сказал он эльфийке, приветственно ее обняв, — а после мы с тобой кое-куда наведаемся. Мне надо увидеть своими глазами.
Глава 29
Вальбурге Блэк всегда казалось, что уж она-то, как маг крови, способна по-настоящему чувствовать магию. Но ныне ей приходилось признавать, что она была слепой и глухой всю свою жизнь. А всего-то и требовалось оказаться в чужом магическом особняке на долгий срок. Леди Блэк родилась, росла, вышла замуж и родила детей, покидая дома Блэков лишь для учебы в Хогвартсе. Даже в гостях волшебница не оставалась дольше, чем на несколько часов. Может именно поэтому, всегда находясь под крылом магии своего рода, женщина не ощущала ее на самом деле.
В Поттер-мэноре все было иначе. Магия текла здесь повсюду, почти осязаемая, искристая, с легким привкусом яблок, корицы, меда и жженого сахара. Магия наполняла собой стены, гудела в растопленных каминах, ковром тепла ложилась под ноги. Магия Поттеров была мягкой, уютной и обволакивающей. Готовой обнимать и утешать, дающей силы, какой-то совершенно материнской. Но при этом ощущалось, что с врагами и непрошенными гостями огромный сильный зверь, свернувшийся внутри особняка, церемониться не будет, от удара невидимой мощной лапы от чужака останется не больше, чем пятно на барьере, окружающем владения семьи. И дураком будет тот, кто даже просто приблизится к внешней ограде с дурными намерениями. И волшебница невольно радовалась, что находится в доме на правах желанной гостьи и родственницы.
Было ли причиной всему то, что Вальбурга оказалась почти отрезана от доступа к истощенной до предела магии Блэков? Или же она ощущала все настолько ярко из-за артефактов, настроенных так, чтобы магия чужой семьи усваивалась организмом волшебницы без сопротивления, ускоряя восстановление? Или же всему виной была разница между магией Блэков и магией Поттеров?
Магию собственной семьи леди Блэк никогда и ни с чем не сравнивала. Дорея, с которой Вальбурга
— Это не особенность семьи Поттер, — сказала Дорея, все обдумав. — Я ведь пробыла частью этой семьи достаточно долго, как ты понимаешь. И первое время тоже чувствовала различия, но не так остро. Магия Поттеров не напоминала мне то, что ты сейчас описываешь. Похоже, все дело в Гарольде.
Леди Блэк недоверчиво прищурилась, глядя на нарисованную родственницу, но после не без горечи кивнула, признавая правоту покойной леди Поттер.
Да, все дело было в мальчике. И с его возвращением домой догадка превратилась в факт. Вальбурга знала, что так бывает. В будущем Гарри обещал стать очень сильным магом, но пока он был юным сиротой, и магия рода, субстанция живая и разумная, делала все, чтобы уберечь своего нового лорда от напастей. Именно поэтому магия Поттеров ощущалась так, будто питал ее не один двенадцатилетний юноша, а десятки и десятки волшебников. А в его присутствии Вальбурге первые пару дней казалось, что даже воздух стал гуще, почти как кисель.
— Магия рода Поттер на пике из-за Гарри, но если с ним что-то случится… род просто исчезнет, ведь сейчас выжигает себя ради последнего Поттера, — застав очередную беседу ведьм, поделился своими соображениями Карлус.
— Жаль, я ничем не могу ему помочь, — произнесла леди Блэк искренне.
Кто бы сейчас помог самой Вальбурге! Все, во что верила женщина, все, что держало ее в этом мире, превратилось в мираж. Некогда великий род Блэк истлел, как родовой гобелен. И леди Блэк в какой-то степени сама приложила руку к тому, чтобы сейчас от некогда многочисленной семьи осталась лишь кучка бессильных стариков и старух, о которых никто не вспоминает, кого никто не берет в расчет. Оба сына Вальбурги живы, но сможет ли она вернуть их? И куда возвращать? Живы дочери Сигнуса, но разве они все еще Блэк? Блэк-хаус — смрадная яма, на дне которой едва теплится крохотный огонек магии. Чистота крови навек! Что же… похоже, век Блэков на исходе.
Дорея лишь пожала плечами и спокойно ответила:
— Не переживай по этому поводу. Гарри вполне справляется сам. И ты более всего ему поможешь, если встанешь на ноги.
Еще несколько недель назад на подобное увещевание леди Блэк лишь горько улыбнулась бы, но с началом летних каникул ее самочувствие стало улучшаться стремительными скачками.
С каждым днем Вальбурга проводила все больше и больше времени без сна, хотя все еще период ее бодрствования не превышал четыре часа. А благодаря тому странному, но поразительно удобному креслу, привезенному мальчиком, и браслетам-артефактам волшебница больше не была прикована к кровати.
Вот уже неделю день волшебницы начинался около восьми утра. Она просыпалась тяжело, медленно выплывая из тягостных мрачных снов. Но потом Кричер приносил таз с изумительно теплой водой, пахнущей летними луговыми травами, обтирал лицо, шею и руки хозяйки мягкой тряпочкой, смоченной в этой живительной влаге — и тени отступали, расползались по углам, давая дышать и думать. После этого Вальбурга позволяла облачить себя в одно из платьев Юфимии или предыдущих леди Поттер, останавливая свой выбор на свободных силуэтах и темных тонах, и отправлялась в столовую.