СВР. Из жизни разведчиков
Шрифт:
Лицо «Фреда» прояснилось.
Он с готовностью принял мое предложение. Обговорив все детали завтрашней встречи, мы разошлись.
«Фред» пошел к Шубертринг, к оживленному центральному кольцу, и смешался с толпой.
Я поспешил на Хоймаркт — тихую улицу Сенного рынка, где оставил свой новенький «опель-капитан» последней модели.
Надо было срочно сочинить депешу в Центр, чтобы доложить о чрезвычайном происшествии с незадачливым кандидатом в нелегалы.
Не скажу, что мне хорошо спалось в эту ночь.
Устал я за день, конечно, до чертиков,
Все-таки мозг сверлила мысль: а вдруг он не соврал и его могут замести американцы?
И тогда сердце холодело, а виски начинали гореть жарким пламенем. Страх терзал душу. Я вновь и вновь уговаривал себя, что нет серьезного повода для беспокойства.
Все обойдется.
В конце концов мне удалось капля за каплей выдавить из себя страх, и я забылся беспокойным сном.
Меня преследовали кошмарные видения, связанные с «Фредом».
То вроде я назначил ему явку в кафе «Моцарт», недалеко от одетого в строительные леса здания оперы.
Он запаздывает, я волнуюсь.
Вдруг «Фред» появляется, спешит ко мне, но его задерживают какие-то люди. Я хочу бежать, но не могу оторвать ноги от пола, пытаюсь крикнуть — и не слышу своего голоса. Ужас охватывает меня, я просыпаюсь, весь мокрый. Снова забываюсь, и опять меня кто-то преследует.
Я стараюсь уйти от погони, но меня настигают, вот-вот схватят…
На рассвете я поднялся с тяжелой головой, во рту все пересохло.
К утру я немного успокоился, убедив себя в том, что опасность «Фреду» не угрожает.
Быстро привел себя в порядок.
Большая чашка крепкого кофе взбодрила меня, и я направился к своему «опель-капитану», быстро протер ветровое стекло, смахнул пыль с кузова.
Нужно было выехать пораньше, чтобы не спеша провериться перед встречей с «Фредом».
Лучшего места для этого, чем Венский лес, не найти.
Дороги в огромном зеленом массиве на отрогах Восточных Альп, примыкающем с севера к австрийской столице, сейчас пустынны и хорошо просматриваются.
В гастхаузах и трактирах тоже мало посетителей.
Можно спокойно позавтракать: теплые венские булочки, масло, джем, пара тонких сосисок, неизменный высокий стакан апельсинового сока и чашка «браункаффэ» — натурального кофе, разбавленного сливками до коричневого цвета,
Постепенно я пришел в себя после беспокойной ночи.
Настроение стало лучше, хотя в душе остался какой-то горький осадок.
Надо сказать, что многие разведчики суеверны. И склонны к толкованию снов.
Если оперативнику, например, снится, что он ворует секреты для своего отечества, то жди из Центра трудное и малоприятное задание.
А приснится ему, что за ним ведется наружное наблюдение, значит, следует воспринимать это как предостережение: будь поосторожней!
Астрологи утверждают: для разведчиков Меркурий — самая благоприятная из планет, а наилучший знак Зодиака — Близнецы.
Близнецы, родившиеся с 21 мая по 21 июня, могут рассчитывать на крупные успехи в шпионской
Но из любого правила есть исключения.
«Фред», например, появился на свет в начале июня, — я это точно знаю, потому что, работая с ним в Центре, мы не раз отмечали с коллегами этот день.
И вот он достиг заметных высот в нашей второй древнейшей профессии.
Многие, правда, считают, что вторая древнейшая профессия — журналистика, а не шпионаж.
А по мне, и разведчик, и журналист занимаются одним и тем же — воруют чужие секреты.
Только разведчик делится своей информацией с узким кругом избранных лиц, а журналист доводит свою информацию до широких читательских масс.
Я медленно съезжал с холмов Венского леса в Деблинг — северо-западный район столицы.
Объехав Тюркеншанценпарк — здесь располагались земляные укрепления турецких войск, осадивших в XVII веке Вену, — свернул на Деблингергюртель — часть второго кольца, опоясавшего город по его окраинам, где когда-то высилась внешняя городская стена, и понесся по широкой магистрали.
В восемь пятьдесят я оставил машину на площади Гегаплац у бокового выхода из Восточного вокзала и направился в зал ожидания.
А вот и «Фред».
В просторном помещении я сразу заметил его высокую фигуру.
Рядом с ним расположились жена с маленьким мальчиком, который беспокойно крутил головой — слишком уж непривычная обстановка вокруг.
Но что это? Вокруг них возвышалась гора багажа — масса чемоданов и дорожных сумок, их была добрая дюжина. Проклятье!
Мы же договорились с «Фредом», что он захватит минимум вещей. Только самое необходимое и ценное. Ведь все это барахло наверняка не влезет в мой «опель-капитан». И наша возня с этим скарбом неизбежно привлечет внимание окружающих. А нам никак нельзя, чтобы на нас глазели и запоминали.
Ясное дело, я взбесился.
Но виду не подал.
И, ругая барахольщика на все лады, уже, конечно, изобразил на своей физиономии приятнейшую мину и с радостным восклицанием поспешил к путешествующему семейству. Чмокнул, по венскому обычаю, ручку у милостивой госпожи, полуобнял ее супруга, потрепал по голове малолетнего наследника.
Ни дать, ни взять родственник или добрый приятель, встречающий только что прибывших в столицу.
Я все же не утерпел, чтобы выразить «Фреду» свое неудовольствие и между двумя чарующими улыбками прошипел:
— Что же ты наделал? Теперь придется брать носильщика.
Как ни хотелось не привлекать к переезду «Фреда» лишних соглядатаев, волей-неволей пришлось смириться.
Не тащить же самим эту кучу чемоданов и сумок, сгибаясь под тяжестью, на глазах у публики. Да нам пришлось бы минимум дважды проделать такую неприятную процедуру.
Двое носильщиков быстро подогнали вместительную трехколесную тележку и через несколько минут до отказа набили вещами «опель-капитан».
«Хельга» с мальчиком сели рядом со мной на переднее сиденье, а ее супруг расположился на заднем, заваленный багажом.