Священные холмы

Крючкова Ольга Евгеньевна

Мак Кормак попытался воспроизвести образ Махи: тогда пят лет назад, она была почти ребёнком, сейчас же, по прибытии в Тару они ещё не успели встретиться.

Фиона, словно почитав мысли лэрда, сказала:

– Ты пытаешься припомнить моих дочерей? Вероятно, они представляются тебе совсем детьми.

– Не скрою, королева, это истинно так. Последний раз я видел их пять лет назад. За это время многое произошло.

Фиона кивнула.

– Я прикажу послать за Махой.

Вскоре в покои королева вошла невысокая, стройная девушка. По её развитым женским формам ей вполне можно было дать лет шестнадцать-семнадцать.

Мак Кормак едва ли узнал в ней ту хрупкую девочку пятилетней давности. Он не растерялся, встал из-за стола и учтиво поклонился.

Прелестные белые щёки девушки слегка зарделись.

– Маха, – обратилась королева к дочери, – лэрд Мак Кормак прибыл из своих владений в Тару по неотложным делам.

Девушка слегка поклонилась в ответ и встала около матери, которая не покидала кресла. Фиона сделала жест рукой, приглашая дочь присесть к столу.

Мак Кормак с удовольствием взирал на свою будущую невесту: она была молода, свежа, неискушённа в жизни и что не мало важно – красива. Лэрд сразу же обратил внимание, что девушка как две капли воды похожа на королеву. Единственное, что смутило его: унаследовала ли Маха характер матери? Ведь всем в королевстве было известно, что Фиона часто противостояла королю во многих вопросах государственной важности.

Маха, смущаясь, сидела напротив лэрда, понимая, что тот внимательно её разглядывает. Набравшись храбрости, она подняла глаза и взглянула на своего «жениха»…

В этом взгляде умудрённый жизненным опытом Мак Кормак прочитал многое: теперь он не сомневался – девушка унаследовала характер матери.

Спустя неделю Эоган совершил обряд бракосочетания королевской дочери Махи и лэрда Мак Кормака. Королевская чета и гости, приглашённые на брачную церемонию в святилище у подножья холма Бри-Лейт, нашли, что пара прекрасна и молодые супруги вполне подходят друг другу.

Но более всего гостей привело в недоумение поведение короля, ибо он проявил полное безразличие к судьбе родной дочери, полностью полагаясь на решение Фионы. На церемонии рядом с Конайре стояли Моргауза и Ингел, а отнюдь, не королева и младшая дочерь.

Маха не знала, что испытывает к супругу: события развивались столь стремительно, что она не могла разобраться в своих чувствах. Конечно, Мак Кормак был завидным мужчиной и сильным воином. Да и потом, его земли на равнине Брега и замок Дублин вселяли зависть во многих. Но девушка точно была уверена в одном: она без сожаления покидала Тару и была рада, что не увидит ни отца, ни ненавистной Моргаузы, ни бастарда.

Маха сидела в повозке, укутанная в тёплое меховое покрывало. Рядом с ней верхом следовал Мак Кормак, теперь уже законный муж. Маха украдкой посматривала на него в окно, специально откинув шерстяную шпалеру, тем более, что день выдался ясным и безветренным.

Мак Кормак и сам не ожидавший столь скоропалительной женитьбы, пусть даже на королевской дочери, привыкал к своей новой ипостаси. Впереди молодожёнов ожидало родовое гнездо – крепость Дублин.

* * *

Вскоре после того, как Маха и Мак Кормак покинули Тару, Фиона приказала слугам готовить всё необходимое к отъезду. Фиона знала, что Донинброк, отнюдь, не отличается богатством и благоустроенностью. Но она сознательно пошла на этот шаг,

ибо понимала, что после покушения на Ингела Моргауза полностью завладела королём. И теперь её пребывание в Таре станет невыносимым и, вероятнее всего, наложница будет настраивать короля, дабы тот удалил Фиону в Энгус.

Фиона же вовсе не желала провести остаток дней в Энгусе, расположенном на левом берегу Бойна. Этот непреступный замок скорее напоминал тюрьму, нежели достойное жилище для королевы.

Пребывание же в Донинброке давала бы королеве возможность навещать дочь в Дублине и получить союзника в лице лэрда Мак Кормака.

Фиона, настроенная решительно, вошла в покои Конайре. Он сидел за столом, окруженный советниками и друидами. Женщина заметила Мак Алистера, он же слегка поклонился и продолжил свой разговор с Эоганом.

Конайре с явным раздражением взглянул на жену.

– Что привело тебя в мои покои в столь ранний час? – поинтересовался он из вежливости.

– Мне необходимо поговорить с тобой, повелитель.

Король по опыту знал, чем обычно заканчиваются подобные разговоры. Ему вовсе не хотелось выслушивать жену, особенно сейчас, когда пришло известие о новом нападении фоморов на южные границы королевства.

Конайре отдал придворным приказ удалиться. Скрепя сердцем, он остался наедине с женой.

– Говори, раз уж пришла… – недовольно сказал он.

– После замужества Махи ничто не держит меня в Таре. Я приняла решение удалиться в Донинброк вместе с младшей дочерью.

Конайре встрепенулся. Он вовсе не ожидал подобного поворота событий, предполагая, что Фиона, как обычно будет выказывать недовольство.

– В Донинброк? Что ж, так тому и быть. – Тотчас согласился он и с облегчением вздохнул. И это не ускользнуло от взора Фионы.

– Но я прошу выделить мне средства из королевской казны на обустройство замка. В нём давно никто не живёт, кроме управителя и нескольких убогих стражников. Я же намерена привести Донинброк в надлежащий вид, достойный для жизни королевы.

Конайре на редкость оживился.

– Конечно! Я прикажу выделить тебе пятьсот серебряных кумалов и любую утварь, которую ты только пожелаешь.

Фиона бросила на мужа презрительный взгляд: как быстро он отпускает её! И даже не пытается удержать!

– Благодарю тебя, повелитель. – Сказала она, пытаясь из последних сил сохранять спокойствие и учтивость.

* * *

Моргауза полулежала на своём ложе, в ногах у неё сидел Ингел.

– Мне сообщили, что ты больна. Насколько серьёзно? – выказывал беспокойство Ингел.

– Ничего серьёзного. Просто я устала. Вот попью травяных отваров и встану на ноги. Что происходит в замке? Я уже несколько дней не покидаю своих покоев…

– Поговаривают, королева собирается покинуть Тару, причём навсегда.

Моргауза резко оживилась, встала, накинула тёплый пелисон и начала прохаживаться вокруг жаровни.

– Вот как? Это король удалил её?

– Нет, матушка, Фиона сама выказала такое желание. Видимо она поняла, что ты сильнее её.

Моргауза просияла от желанной новости. Сколько лет она мечтала услышать о том, что она станет полновластной хозяйкой в королевском замке. Сколько раз ей казалось: заветная цель близка! Но, увы…