Святая ночь(Сборник повестей и рассказов зарубежных писателей)
Шрифт:
Даже медное кольцо, которое старуха надела своей курице на левую лапку, чтобы отличать ее от чужих, тоже оказалось на левой ноге Бако. А плечи и руки превратились в большие крылья — точь-в-точь, как у курицы.
Так исполнилось старухино заклятие: уже к пяти часам утра Бако непрестанно кукарекала, да так громко и звонко, как ни один петух. Ее крик то и дело доносился из темного угла, где она пряталась, чтобы скрыть от всех свое страшное обличье; но поначалу, разумеется, никто и внимания не обратил, что это из ее
Но в восемь часов девушки заметили, что Бако не показывается, а в ее комнате слышен петушиный крик; тогда Симби взломала дверь и вошла внутрь. Но лишь увидела Бако в ее страшном обличье — как ошпаренная выскочила обратно на веранду. И так была ошарашена, что просто не знала, как поступить; выбежала на улицу и начала громко скликать всех соседей.
В один миг сбежалась уйма народу; несколько смельчаков вошли в комнату Бако и, едва глянув на огромного петуха, перепугались до смерти. Все же они выволокли Бако на улицу. При виде такого чудища все попятились:
— Ну и страсти! В жизни не видывали ничего подобного.
Народ еще не надивился, а уж новость разнеслась по всему городу и достигла ушей самого короля: такие вести летят быстрее, чем ветер. Не прошло и двух-трех минут, как явилась королевская стража: король велел привести во дворец девицу, что превратилась в петуха.
И — какой ужас! — всю дорогу, пока ее вели во дворец, шесть цыплят, которых она зарезала и зажарила вместе с наседкой, бежали за ней следом и все время пищали, словно она была их матерью, а не оборотнем.
Только она появилась на главной площади, как все жители города столпились вокруг, и каждый старался протиснуться поближе, чтоб хоть одним глазком взглянуть на нее. И вот ведь что: стоило Бако завидеть курицу, как она тотчас начинала ухаживать за ней совсем по-петушиному.
Привели ее во дворец, к королю, а Симби и подружки встали позади; они ждали, что решит король: не бросать же Бако в беде.
— Как тебе удалось превратиться в такого страшного петуха? — спросил изумленный король.
— Кукареку! Кукареку! Кукареку!
Бако не отвечала, а только громко кукарекала, как петух-трехлеток. Так она ничего и не сумела сказать, а глядеть на нее всем было боязно — и королю, и его советникам, и простому люду. Король и говорит:
— Засмотришься на нее — и сам, чего доброго, обратишься в петуха. Король и советники тут же решили бежать из города. А если уж сам король и его советники решили бежать из-за Бако, то что было делать простому люду? Только одно — бежать вместе с королем и его советниками.
Весь народ потянулся за королем и его свитой, и девушки вместе с Бако тоже последовали за ними, хотя жители бросали свой город для того, чтобы спрятаться от них. Но вот горе-то: стоит им добраться до другого города, где можно найти приют, как жители его замечают страшного петуха и не дают им оставаться.
Наконец они попрятались в лесу, но Бако и там их высмотрела.
Жители города пробыли в лесу несколько дней. Потом к королю пришел один из его мудрецов и простерся перед ним ниц. Он предложил расспросить простой люд, не оскорбила ли кого-нибудь эта девица, которую превратили в петуха. Может быть, ее прокляли? Совет был хорош, и король поблагодарил мудреца.
Король спросил у простого люда, не обидела ли кого эта девица. А ведь многие жили поблизости от домика старухи, нашлись и такие, кто слыхал, как старуха проклинала вора, укравшего ее курицу; они-то и рассказали, что старуха наложила заклятье на вора: пусть мол, он превратится в курицу. Но никто не мог сказать наверняка, что Бако и есть воровка. Ведь она же превратилась в петуха, а не в курицу, как молила старуха. Вот что говорили люди.
Король послал двух слуг, чтобы привели к нему старуху. Они схватили ее за волосы и притащили к королю: она была слишком стара и слаба, чтобы идти самой.
Король спросил, не она ли та самая старуха, которая своим заклятьем превратила Бако в петуха. Старуха сразу ответила, что не знала, кого проклинает, а наложила заклятие на вора, что украл ее наседку и шестерых цыплят.
Люди очень жалели старуху, ведь она была совсем дряхлая, больная и беспомощная; и все диву давались, как молодая девушка посмела украсть у нее курицу. Да и вообще, как можно отнять что-нибудь у старушки? И в толпе тут же собрали много денег и отдали их старухе.
— Почему ты украла курицу? — с укором спросил король.
— Это вовсе не моя вина, — ответила Бако. — Сделай милость, владыка, выслушай меня. У меня есть сестра-двойняшка в родной деревне. Стоит ей что-нибудь украсть, как я сразу чувствую это, — где бы ни была, — и в тот же миг сама краду. Раз я украла старухину курицу, то, значит, и моя сестра украла курицу в нашей деревне!
— Какой ужас! — воскликнули король и его приближенные.
— Из-за сестры ты украла курицу, из-за сестры ты и умрешь. Отведите ее и всех остальных чужестранок в мой храм, и когда наступит полночь, я принесу их в жертву богам; видно, все они — воровки! — приказал король своим стражникам.
Но не успел он выговорить эти слова, как девушки пустились наутек и скрылись в другом лесу, и Бако не отставала от подруг. Стражники погнались за ними и хотели поймать, но это им не удалось, и тогда они застрелили кого только могли и с пустыми руками вернулись к королю.
Так Симби, Рали, Сала, Кадара, Бако и все оставшиеся в живых девушки покинули Город Пестрокожих. Но Бако осталась в обличье петуха, а Симби не успела прихватить с собой меч. Тот самый меч, которым она снесла голову владыке Города Грешников.