Святая - святым
Шрифт:
3
– Папа Тихон, вы что – плачете?..
– Юрка, а почему у тебя папу так странно зовут?
– Почему это странно?
– Ну, не обижайся, совсем, как собаку – Цезарь!
– Как я могу на тебя обижаться? Ты ведь мой друг! К тому же – еще и больной…
– Да… надоело уже лежать!
– Вот ангина твоя кончится, тогда, может, и обижусь! Еще и подеремся не раз! Мы же с тобой спокойно спорить
– Да! Только быстрей!.. А то Гришка говорит, меня скоро в больницу положат… И мамка все плачет и плачет…
В дверь палаты не то тихонечко постучали, не то поскреблись…
– Кто там? Заходите!
– Это я, папа Тихон, можно?
– Леночка! Ну, конечно! А ты… почему это плачешь?
– Мне - страшно…
– Обидел кто?
– Пока еще нет…
– И не обидит! Как можно обидеть такую славную девочку? Сейчас мы с тобой поговорим! И разберемся, что к чему! Высушим все твои слезки! А это что у тебя?
– Письмо…
– Мне?
– Нет, Богу… Чтобы он возвратил нам папу! Вы можете передать его?
– Богу? Гм-мм… Конечно, попробую… Но сначала мне нужно хотя бы прочесть его. Ты дозволяешь?
– Да, папа Тихон! Вам – можно…
Отец Тихон углубился в чтение, но вскоре буквы и строки задрожали перед его глазами и приняли размывчатые очертания…
– Папа Тихон, вы что – плачете?
– Нет, это я так… всё хорошо… всё хорошо будет! Я непременно передам это письмо Богу и, надеюсь, что Он выполнит твою просьбу!
– И папа вернется?
– Ну, конечно! А теперь давай-ка поговорим о том, что так напугало тебя, чтобы ты больше этого никогда не боялась!..
4
Глаза Плутия Аквилия вспыхнули, в них загорелись хищные огоньки.
Без отца, в присутствии незнакомого человека, Криспу стало как-то не по себе в своей привычно-уютной каюте. Торопясь, он нашел клочок папируса, чернильницу, но, обмакнув в нее тростниковую палочку – каламус, задумался. До этого все было просто и ясно – главное встретиться с отцом Нектарием. А сейчас он даже не знал, что сказать ему. Готов был написать письмо, но… о чем? Предупредить отца Нектария, что его отцу все известно? Уговорить бежать вместе с ним в ближайшем порту? Или… попросить пресвитера поговорить с отцом так, как может только один отец Нектарий, обративший ко Христу тысячи людей?..
Пока Крисп мучительно размышлял, Плутий Аквилий оглядывался по сторонам цепким взглядом. На словах он поторапливал юношу, но на деле явно что-то выискивал, то и дело спрашивая: а это у вас что такое? А вон то что за вещь?..
– Ящик с письменными принадлежностями… отцовский журнал… - рассеянно отвечал Крисп. – Сумка с императорскими
При упоминании об эдиктах глаза Плутия вспыхнули, в них загорелись хищные огоньки. Но юноша не заметил этого. Склонившись над папирусом, он, наконец, вывел:
«Отец Нектарий, нам очень нужно встретиться сегодня ночью. Время и место вам сообщит податель сего письма. Крисп.»
– Отлично! – похвалил Плутий Аквилий, прочитав написанное. – Слог и почерк – любой чиновник позавидует. Готовый государственный документ. Только печати не хватает. Ну, это сейчас мы исправим!
Он потянулся было к сумке Марцелла, но Крисп испуганно схватил его за руку:
– Ты что?! – забывая про осторожность, громко воскликнул он. – Знаешь, что будет отцу за пропажу императорской печати?!
– А кто тебе сказал, что она пропадет? Я могу сделать так, что она появится на твоем письме и при этом останется на эдикте! Не веришь? Вот гляди, раз, два… - Плутий достал свой «волшебный платок», приготовился накрыть им сумку и уже сказать: «Три!», как на пороге каюты появился радостный, очевидно, собиравшийся сообщить что-то очень приятное сыну Марцелл...
5
– Да ты что? – в один голос воскликнули брат с сестрой.
За окном послышалась какая-то возня и торопливый шепот.
Стас оторвал глаза от страницы и увидел смеющееся, с расплющенным о стекло носом, лицо Лены.
– Ленка! – обрадовался он, бросаясь к окну и дергая туго поддающиеся створки. – Откуда? Ты же ведь потерялась!
– Уже нашлась! – весело крикнула в приоткрытую форточку Лена.
– А у вас что, зубной драч был, ну… тебе зуб вырывали, да?
– А ты откуда знаешь?
– Так ведь деревня! У нас чихнешь, через пять минут все, как один, тебе «Будь здоров» скажут!
Створки, наконец, распахнулись, старая пыль, вырвавшись из пазов, ударила в нос Стасу, он чихнул и тут же услышал откуда-то снизу:
– Будь здоров!
– Вот видишь? – торжествующе посмотрела на него Лена.
Стас перегнулся через подоконник и увидел своего друга, который держал ее на плечах.
– Ванька! – ахнул Стас, помогая брату с сестрой усесться рядом. – И ты тут! И Ленка, смотрю, больше не плачет!
– А что ей плакать? Она теперь – вечная!
– Да! Папа Тихон сказал, что я не умру, а буду жить всегда-всегда – с готовностью подтвердила Лена. – И мама не умрет, и Ваня, правда, Вань? И ты, Стасик, тоже!
– Ох, уж мне эта сладкая ложь… - мрачнея, проворчал Стас.
– А вот и нет! Это - правда! – горячо запротестовала девочка. – Папа Тихон всё-всё знает. Мамка говорит, у него на все вопросы сответы есть!
– Что-что? – уточнил Стас.
– Ну, советы и ответы! – объяснила Лена и, увидев пустой стул, спросила: - Что, поймал рыбу?