Святая
Шрифт:
Он говорит спокойно, но я чувствую, что он приходит в ярость.
Я уже видела его в таком состоянии. Это не хорошо. Он начинает делать неприятные вещи, как например, метание огненных шаров в твою голову.
На дорогу падает свет фар. Воздух застывает у меня в легких. Я почти теряю сияние. Оно мерцает, тускнеет, но я удерживаю его.
– Давай же, хватит глупить, - нетерпеливо говорит Семъйяза. – Нам пора идти. – Слишком поздно. Автомобиль медленно движется к нам. Останавливается, скрипят тормоза. Но это не скорая. Это побитая серебряная Хонда с зеленой проржавевшей решеткой радиатора.
Мистер Фиббс.
Никогда в жизни не была кому-либо так рада, как мистеру Фиббсу в его изношенном коричневом костюме из полиэстера, вышагивающем к нам с улыбкой, словно он вышел на неспешную ночную прогулку. С его приближением я чувствую себя сильнее, так, будто я могу сделать все, что потребуется, чего бы мне это ни стоило. Я чувствую надежду.
– Добрый вечер, - говорит мистер Фиббс, кивая мне. – Как дела?
– Она ранена, - я указываю на Венди. Слава Богу, она еще дышит. – Скорая уже в пути. Они вот-вот должны появиться.
Семъйяза смотрит на него.
– Понимаю, - говорит мистер Фиббс. Он переключает свое внимание на Черное Крыло. – А что у вас за проблема?
– Ты кто? – спрашивает Семъйяза.
– Я учитель, - мистер Фиббс поправляет очки. – Это мои ученики.
– У нас дела с девочкой, - говорит Семъяза почти вежливо. – Мы пойдем, а вы можете заняться остальными.
– Боюсь, я не могу этого допустить, - говорит мистер Фиббс. – Да, ты мог бы раздавить меня, как жука, если бы захотел. Если бы смог до меня добраться, - добавляет он. – Но я выступаю против тебя во имя Господа Всемогущего, которого ты предал. Так убирайся ж обратно во мрак, Страж. – Надеюсь, ради нашего блага, он не блефует.
Семъйяза не двигается.
– Ты что, плохо меня слышишь? – спрашивает его мистер Фиббс, будто тот не падший ангел, а ленивый школьник. – Вижу, у тебя проблемы с ухом. Клара, твоя работа?
– Эээ, да.
– Хорошо, молодец. – Он поворачивается обратно к Семъйязе.
– Поосторожнее, старик, - рычит ангел. Воздух вокруг него начинает потрескивать от силы. Я начинаю волноваться, что он решил перенести нас в ад.
– Корбетт, - нервно говорю я.
Я не успеваю моргнуть, а мистер Фиббс уже высоко держит одну руку, в которой разгорается свет, окружая нас, закручиваясь в длинную, тонкую линию с яростно-яркой точкой света на конце. Стрела, это моя первая мысль, стрела из сияния, но прежде чем у меня появляется время подумать, что это может означать, мистер Фиббс делает резкое движение рукой и бросает ее прямо в Семъйязу.
Как в замедленной съемке я наблюдаю, как стрела пронзает воздух, как падающая звезда, и вонзается ангелу прямо в плечо. Она издает звук, похожий на звук от ножа, входящего в арбуз. Он испуганно смотрит на нее, затем неверяще на мистера Фиббса. Свет стрелы, как кровь, стекает по его плечу, и шипит, когда соприкасается с его кожей, сжигая вторую личину, за которой он прячет свой истинный облик. Он протягивает руку и хватается за древко. Его брови сведены вместе, затем он вырывает стрелу. Он стонет от боли, когда она оказывается снаружи. Он бросает ее, и она рассыпается на маленькие искорки, ударяясь о землю.
А потом он исчезает.
Мистер Фиббс рядом со мной медленно выдыхает, единственный признак того, что этот психоделический ужас произошел на самом деле. Наконец, я отпускаю сияние, и оно гаснет.
– Ну, теперь мы знаем, почему он злится на меня, так ведь? – бодро говорит он.
– Как вы это сделали? – задыхаюсь я. – Это было так круто!
– Давид и Голиаф, дорогая, - отвечает он. – Чтобы убить великана, нужен всего лишь маленький камушек. Хотя, если честно, я целился ему в сердце. Я никогда не был метким стрелком. – Такер отступает несколько шагов в кусты и его рвет. Мистер Фиббс морщит нос, пока мы слушаем, как он расстается со своим ужином.
– Боюсь, люди и сияние не очень-то совместимы, - говорит он.
– Ты в порядке? – зову я Такера.
Он выпрямляется и возвращается к дороге, вытирая рот рукавом смокинга.
– Он вернется? – спрашивает он.
Я смотрю на мистера Фиббса, тот вздыхает.
– Я уверен в этом.
– Но вы ранили его, - говорю я, голос звучит испуганно. – Неужели ему не понадобится время на лечение? То есть, я оторвала его ухо много месяцев назад, и оно еще не отросло. – Мистер Фиббс жестко кивает. – Надо было бить в сердце.
– Это бы убило его?
– О, Господи, нет. Ты не можешь убить ангела, - говорит он.
– Смотрите, - Такер указывает на дорогу, где мы видим полицейскую машину, за которой следует скорая помощь и машина пожарных, несущиеся в нашу сторону.
– Что-то они долго, - говорю я.
Мистер Фиббс опускается на колени, чтобы проверить Венди, его пальцы легко касаются ее шеи. Ее веки подрагивают, но она не просыпается. Она стонет. Сейчас это чудесный звук.
– С ней все будет хорошо? – Спрашивает Такер, его лицо все еще немного зеленое.
– Да, конечно, - отвечает мистер Фиббс.
Мы все молчим, когда сирены приближаются, звук меняется, когда они становятся ближе, пока мы не окунаемся в красные и голубые вспышки ничего не подозревающих людей, спешащих на помощь.
ГЛАВА 14.ПОЙ ПЕСНЮ ПЕЧАЛИ
Было почти утро, когда я зашла через парадную дверь в своем мятом платье для выпускного и без туфель. Джеффри и мама ждали меня в гостиной. Она издала сдавленный крик, увидев меня, и вскочила так быстро, что это встревожило Билли, практически падая в мои объятия.
– Мне так жаль, - шепчет она напротив моих волос. – Ты в порядке? – глупый вопрос.
– Мам… - неловко говорю я, поддерживая ее.
– Я в порядке.
Позади меня мистер Фиббс прочистил горло. Он оставался со мной в отделении скорой помощи все время, даже после приезда Билли, проводя меня через ненужные анализы и ожидание в коридоре с семьей Эвери новостей о Венди, которая оказалась в порядке, по крайней мере, мистер Фиббс сказал так, и шквал вопросов от полиции, на которые я не знала, как ответить.