Святое дело
Шрифт:
Отец Василий собрал всю свою волю в кулак и начал выбираться на берег. Лягушки мгновенно утихли, а потом наперегонки ринулись в разные стороны. «Ну, что ж, значит, еще живой! – порадовался за себя священник. – Оно и лучше!» Он пожевал и выплюнул остатки начавшей цементироваться во рту пыли и, выставив сцепленные браслетами руки вперед и чем-то напоминая себе Мересьева, упорно попер вперед. Выполз, упал и забылся.
Он пролежал так до тех пор, пока не услышал где-то над собой звук мотора. Поднял голову, понял, что с дороги его прекрасно
Проехавшая со стороны пятого отделения легковушка резко вывернула на трассу и помчалась догонять упылившего уже черт-те куда водителя «уазика», и священник рассмеялся. Потому что теперь он знал главное: где искать Чичера.
В этом не было большого секрета. Уже когда приехавший от своего командира Малява прошел мимо отца Василия к подвешенному на стене Баче, то от Малявы так сильно пахнуло комбикормом, что некурящий, а потому сохранивший превосходное чутье священник чуть не поперхнулся. Но было и еще кое-что. Комбикорм, запах которого привез с собой Малява, был порченым, и во всей округе лишь в одном месте настолько, чтоб так вонять. Это было восьмое отделение некогда огромного Софиевского совхоза, километрах в пятнадцати отсюда.
Отец Василий знал это лишь потому, что ездил на восьмое отделение причащать таинств Христовых глубоко больного человека. Там этим запахом все пропиталось...
Священник встрепенулся и огляделся по сторонам. Терять время на воспоминания было не с руки. Теперь он точно знал, что станет делать, потому что пассивно надеяться на чекистов и рисковать при этом жизнью своей Ольги, а то и маленького Мишаньки, он не собирался.
Поначалу он выбрался к дороге и попытался кого-нибудь тормознуть. Но машин прошло всего две, а водители, увидев его, резко вильнули в сторону, объехали нежеланного, грязного и закованного в наручники попутчика и, стремительно набирая скорость, умчались прочь. Отец Василий горестно вздохнул и огляделся. Вдалеке сверкал под ярким сентябрьским солнцем небольшой прудок, в который и втекает пробегающий под мостиком ручей. Конечно, идти к пруду было далековато, но отец Василий понимал: если смыть с себя болотную грязь, то, возможно, ему и удастся кого-нибудь уговорить. Даже несмотря на браслеты.
Он стремительно пересек шоссе, сбежал по насыпи вниз и, подбадривая себя разными хорошими мыслями, помчался вперед, но на самом подходе к пруду притормозил. В невысоких зеленых кустиках показалась белая крыша нормального такого «жигуленка», точь-в-точь, как у него дома... Священник сбавил ход и, инстинктивно затаив дыхание, подкрался вплотную к машине. Пугать владельца и этого транспортного средства, единственного на всю округу, он не желал совершенно.
– Женя-а... – позвали кого-то совсем рядом.
Священник как споткнулся.
– Ну, где ты, Женечка? – снова раздался призывный женский голос. – Я тебя уже заждалась.
Отец Василий сглотнул перемешанную с остатками дорожной пыли слюну и осторожно отодвинул ветку. Прямо перед ним, на розовом нежном покрывальце, лежала юная леди, что называется, без ничего.
– Ну,
Священник судорожно огляделся; ему в этот момент лишь разборок с неведомым Женей не хватало. Но никто на помощь юной леди не спешил.
– Ради бога! Я вам ничего не сделаю! – шагнул вперед священник. – Не надо так кричать!
– А-а-а-а-а?
– Вот и прекрасно, – с облегчением вздохнул отец Василий. – Машина чья? Ваша или Женина?
– Моя, – сглотнула леди, и отец Василий вдруг понял, что она отнюдь не молода.
– И ключики у вас с собой? – с некоторой хищностью в голосе поинтересовался отец Василий.
– Ага, – кивнула дама.
– Тогда одевайтесь и поехали.
– Куда?
– Здесь недалеко. Я покажу.
Дама схватила кинутый рядом халатик, спешно прикрыла свое на удивление хорошо сохранившееся тело и уже увереннее посмотрела на этого странного, донельзя грязного бородача.
– А вы, извините, кто?
– Я усть-кудеярский священник, – понурился поп. Врать не хотелось.
– Отец Василий? – выпучила глаза дама.
И в этот момент он ее узнал. Ну, конечно же, это была законная супруга начальника усть-кудеярского главпочтамта... как там его?..
– Господи! – охнула дама. – Вы только мужу не говорите! Я для вас все, что хотите, сделаю!
И, словно специально для демонстрации всей глубины падения районной верхушки, из кустов появился тощий, как килька, и белокожий, как житель британских островов, Женя.
Отец Василий окинул его взором и мысленно опечалился, ибо Жене вряд ли исполнилось хотя бы шестнадцать годков. И ни защитить свою возлюбленную от такого бугая, как отец Василий, ни даже по-настоящему громко покричать, зовя на помощь, это дитя было не в состоянии. Да оно, похоже, и не собиралось ничего предпринимать, ибо, кажется, единственным командиром и предводителем, да, наверное, и мужиком в этой паре была все-таки она.
– Как вы сказали? Сделаете все, что я захочу? – переспросил священник.
– Все, что хотите, – твердо заверила дама.
– Действительно все?
– Абсолютно.
– Тогда достаньте кусачки мне из багажника, и по машинам!
Только садясь в машину, он вспомнил, как ее зовут, но поскольку они на ходу обо всем договорились и в перечень условий торга входила и его, отца Василия, полная беспамятность, приходилось обращаться к ней, не прибегая ни к имени, ни к особым приметам.
– Вы восьмое отделение знаете?
– Еще бы!
– Туда и дуйте. И без вопросов. Сотовый есть?
– Что вы?! Нет, конечно!
«Ах, ну да! По сотовому и муж позвонить может. В неподходящий момент. Проще забыть на туалетном столике...»
– Тогда вперед!
Женя быстро перекусил цепочку наручников найденными в багажнике пассатижами, и они попадали в автомобиль. Супруга начальника главпочтамта оказалась классным водителем, и отец Василий о дороге мог не беспокоиться. Беспокоило другое.