Святоша. Путь защитника
Шрифт:
Так что пришлось будить впечатлительного ударом по ребрам. Эффективнее оплеух, на самом деле. Ну и отпинать мелкого ублюдка так и подмывало.
— Не надо… — слабый голос с пола дал мне понять, что процедура прошла успешно.
— Поднимайся, светлость, экскурсия только началась, — для лучшего эффекта я навис над ним с косой и ещё раз предупредительно пнул, когда княжич снова решил уйти в мир чудесной бессознательности.
Воронецкий запыхтел и застонал, но на ноги встал и попытался отряхнуться, отчего лишь размазал грязь по своему гангстерскому
— Зачем ты так? — насупился он.
Я на несколько мгновений даже застыл, рассматривая парня. С виду он был совершенно серьезен. Похоже и правда не понимал, за что с ним так грубо обращаются. Но эта святая и избалованная наивность хотела меня сдать, так что жалости он не вызвал.
— А нечего было на нашу приватную встречу клановцев тащить, — всё таки объяснил я, видя что нет ни искры разума в этих глазах.
— Воронецкие никому не подчиняются, — гордо произнес придурок. — Ты и правда думал, что я не воспользуюсь шансом избавиться от тебя?
Откуда только такая отчаянная храбрость вылезла… Хотя нет, это глупость. Я от души зарядил ещё один профилактический подзатыльник.
— Да тебя же Змееловы с потрохами поимели, не подчиняется он, — я покачал головой.
— Они мои друзья, — не отступил княжич, но спесь поубавил, потирая затылок.
— Ох ё, — только и смог ответить я, подталкивая его двигаться дальше.
Мы петляли лабиринтом коридоров, спусков и подъемов, уходя от погони и обходя самые опасные места. Благо нам повезло и бесшумных демонов не попадалось.
Остановку я сделал только добравшись до тупика, к которому и вел нас. Давно заброшенная часть канализации высохла и пахла приличнее остальных мест. Хотя Воронецкий и затыкал нос, закатывая глаза.
К концу нашего пути княжич совсем затих, опустил плечи и перестал подпрыгивать от каждого шороха. Обреченность в его взгляде давала понять, что высокородный смирился с судьбой и готов погибнуть от рук монстра, то есть меня.
— Ну, рассказывай, — я устроился поудобнее на выступе и откинулся назад, покачивая косой.
Парень попытался отнекиваться, но ощутив у горла острое лезвие, запел соловьем. Узнав про награду за мою голову, он под этим предлогом и решил от меня избавиться. Не рассказывать же Змееловам, что он у меня на крючке.
Что он там наплел о причине нашей встречи, неизвестно. Но клановцы наживку заглотили, ну или сделали вид, что заглотили. Желай они продать мою шкуру, я бы с острова не ушел, даже в компании принцессы.
Значит, либо в их организации раздрай и несогласованность, либо меня хотели вписать в очередную увлекательную историю. Приказ был брать меня живым и даже целым.
Я искренне недоумевал, как Воронецкий вообще разговаривать умеет с полным отсутствием мозгов то. Слова что ли тупо запоминает? Я смотрел на этого, недовольного провалом своего гениального плана, и охреневал.
А вот с батей уже было поинтереснее. Именно успехи и связи отца так волновали ту серую кашу, что плавала в этой голове.
Светлейший князь, как и говорилось в официальных источниках, вел торговые дела с ганзейцами. В основном это были экзотические и баснословно дорогие товары, для удовлетворения нужд высшего света. По словам сыночка, исключительно законные.
Хотя, услышав про единорога, я даже вскочил, не поверив своим ушам. Вроде как редчайшая зверушка была доставлена к императорскому двору, в подарок одной особе, судя по намекам и алым щекам княжича, речь шла про ту самую любвеобильную графиню Зимину.
Что блондинка делала с этим конем, никто не знал, но Воронецкий залился краской настолько, что сделал перерыв в рассказе.
Князь дела с иностранцами вел долго и успешно, так что в какой-то момент заслужил доверие для приглашения участвовать в ещё более выгодных сделках. Тут этот девственник уже начал сам фантазировать, складывая подслушанное из разговоров отца и бесед клановцев.
Выходило, что основной контрабандой была та самая божественная пыль, ингредиент всех эликсиров и зелий. Использовали её и в «чистом» виде, примерно как я на потопленном корабле. Тут княжич вообще разошелся и перевозбудился, с важным видом пересказывая дикие слухи.
Например, что с этой пылью не нужен церковный ритуал пробуждения. Мол, храмовники присваивают себе знание о том, как пробудить искру, но это могут сделать не только они. Но и адепты других богов и религий. А из этого следовало, что вряд ли она благословляется всеблагими. Ересь, короче говоря.
На логичный вопрос, знает ли он хоть один живой пример, княжич стушевался и отвел глаза, бубня про то, что от нас всё скрывают и объявись такой человек, его бы сразу отправили на священный костер.
Когда он начал мне заливать про то, что если обмазать невинную девицу пылью и слиться с ней в богоугодном экстазе, попутно облизывая столько редкое существо, то пробуждаются скрытые родовые техники, я не удержался от ещё одного подзатыльника.
Вернув непорочного в реальность единственным физическим контактом, который ему светил, я продолжил расспрос. Тема про пыль мне была интересна, но источник информации никуда не годился.
Неохотно признался княжич, что ганзейцы промышляют и поставками оружия. Мол, сам видел одним глазом, против солнца и издалека, ящики на складе, битком набитые такими игрушками.
Когда он перешел на тему торговли теми самыми невинными девицами, то заткнулся сам, едва я поднял руку. И поспешно добавил, что такого не видел. Вздохнул при этом так мечтательно, что даже жалость на миг вызвал. Один краткий миг слабости и я тоже вздохнул.
От Воронецкого толку не было, одни влажные фантазии и раздутое самомнение с синдромом диванного всезнайки. Но отпускать эту катастрофу на волю было нельзя. Как и передавать в руки бати. Пока неизвестно, желает ли тот мою голову.