Святоша. Путь защитника
Шрифт:
Наставник молчал, разглядывая меня, слегка прищурившись. Я отвечал не менее вызывающим взглядом, так мы и мерялись хорошим зрением какое-то время.
— Пора, Илья, возвращаться в обитель, — вздохнул монах, лениво покачивая лезвием на конце цепи, как маятником. — Уж поверь, хотел бы я, чтобы всё обернулось иначе, но есть как есть. Не делай глупостей ещё больше.
— Ты уж извини, но другие дела есть, — усмехнулся я и непроизвольно повел плечами, разминаясь. — Глеб…
Хотел я поговорить сначала, но не успел. Монах мой
Боль придала ловкости и я рыбкой нырнул в ближайшие кусты, плечом угодив в надгробие. Камень выдержал, хоть и дрогнул, покосившись. Второй конец цепи прилетел следом и выбил крошку из древнего монумента.
Чёрт! Я уже понял, что защитникам равных практически нет. Чем дольше идет обучение и служение, тем больше преимуществ перед любым человеком получает храмовник. Чтобы быть способным состязаться с тварями бездны, нужна невероятная сила, ловкость и скорость.
Единственное, в чем была слабость защитников, в бесхитростности. Вбиваемые догмы служения и плотное взаимодействие с демонами не делали их изощренными обманщиками. Ну, не считая Артура, но тот давно завязал быть святошей.
Поэтому единственное, на чем я мог сыграть, так это изворотливости. Я притворился смертельно раненным и взвыл, а затем захрипел и затих. Понадеялся, что Глеб не обратит внимание на то, что лезвие несильно окровавлено.
Наставник купился и в кустах тут же появилась его взволнованная рожа. Неужели и правда испугался, что прибил меня? Времени размышлять о заботе монаха не было. Острием косы я подцепил цепь и замотал её, одновременно делая подсечку.
— Ах ты ж! — возмутился монах, падая лицом в соседнюю поросль, оказавшуюся терновником.
Пока тысячи игл безжалостно впились в него, я воспользовался этим и выдернул из рук Глеба оружие. Толку от него лично для меня не было, такой штукой научиться пользоваться нереально и за месяц, не то что минуту.
Но когда оружие было в моих руках, он не мог его отозвать и призвать заново. Только если упадет или окажется воткнутым в демоническую плоть. Имело воплощение и свои недостатки, в общем. Поэтому я и дорожил Глоком. Его тоже можно отнять, но он хоть не такая дурища, как та же коса.
Пока монах копошился в кусте, вызволяя одежду, кожу и волосы из цепкого плена колючек, я рванул по кладбищу, рассчитывая выйти с другой стороны и там уйти под землю. Был там ход, отмеченный не самым благонадежным, но за недостатком выбора и такой годился.
Прилетело мне в спину, не успел я пробежать и десятка метров. Плотная воздушная стена врезалась и сбила с ног, сшибая мной остатки могильных плит. Мой недолгий, но очень болезненный полет закончился в ветхом склепе, дверь которого я пробил своим крепким телом.
В нос тут же забилась
Склеп явно когда-то принадлежал богатому семейству. Щедро украшенный и облицованный темным мрамором, по стенам были ниши с увесистыми урнами, а по центру стояли два надгробия, судя по женской и мужской лежащим статуям, мужа и жены.
— Простите за беспокойство, — на всякий случай извинился я и сразу же пригнулся.
В разрушенный вход влетел Глеб и швырнул в меня чем-то горящим. Позади застонало и затрещало, а я оказался в ловушке. Гореть тут было нечему, кроме немногочисленных листьев, залетевших в узкие окна, но жар мгновенно заполнил небольшое пространство, выкуривая меня из укрытия.
Листья подо мной всё же полыхнули и я подпрыгнул, стараясь уйти в сторону. Монах с рыком отправил в меня ещё одну воздушную волну, впечатывая в стену. Головой и спиной я приложился конкретно. Да так, что сознание ненадолго помутилось.
Глеб этим воспользовался, чтобы приблизиться. Ещё раз мысленно попросив прощения, я схватил из ниши урну и со всей дури врезал наставнику по башке. Сосуд оказался слабее черепушки монаха и развалился, засыпав того пеплом и лишая зрения.
Я оттолкнул облепленного прахом мужика, впечатал в его голову ещё одну урну, для надежности, и вылетел наружу, громко топая. Подошвы ботинок дымились и я попрыгал на каком-то лысом холмике, искренне надеясь что это не ещё одно чье-то последнее пристанище.
Надо было убираться с кладбища, но я услышал шум за спиной и интуитивно скакнул вбок, уходя из под следующего удара. Да сколько же у него силы и печатей? Нда, всё же магистр это не какой-то доморощенный князь…
А дальше началась погоня с планомерным разрушением древних памятников и природы. То, что я не разрушил, пока гонял гулей, разнес наставник, гоняя меня. Думаю, что увидь нас кто со стороны, подумали бы на демонов.
Мы носились с хрипами, рыками и матерком, разнося надгробия, скульптуры и парочку скромных склепов. В небо поднялось разбуженное воронье и негодующе каркало, заморосил дождь, затрудняя бег по мокрой траве, которой тут всё заросло.
Когда я раз двадцатый поскользнулся и проехался на заднице по земле, притормозив об острый край плиты, то решил, что хватит с меня. Монах уже должен был выпустить пар. Он начал чаще промахиваться и почти перестал материться, верный признак грядущего перемирия.
— Глеб! — крикнул я и вопль разнесся над добитым нами кладбищем. — Давай поговорим, а?
— Обязательно! С инквизицией, — проорало прямо над ухом.
Как он так подкрался, не иначе ещё одно недокументированное умение. Но от неожиданности я сложил печать «янтаря» так ловко, что один светлейший князь где-то умиленно прослезился. Ну или перевернулся в кровати.