Связь без брака
Шрифт:
— Иван, а вы уже интересовались у ваших кураторов, где мы будем все заниматься?
Этим вопросом она поставила меня в тупик.
— Нет, спасибо что сказали, я обязательно спрошу.
Кивнув, она стала раскладывать книги, и мы приступили к занятиям. После, дождались второго преподавателя и уже ему сообщили об этом.
— О, слушайте, а давайте у меня дома, вечером все и встречаться? — просто предложил он, — после занятий мне особо нечем заняться, а Нина не думаю, что будет против таких гостей.
— Мы вас наверно этим сильно стесним? — снова взялась за своё
Она ответила мне на нём же, и мы к совершенному счастью профессора, стали препираться на мёртвом языке. Он даже, украдкой вытерев уголок глаза от выступившей слезинки, с широкой улыбкой смотрел на нас.
Товарищ Белый не только был не против подобной инициативы профессора, он был целиком за, поскольку теперь не было надобности гонять машины, а мы сами будем добираться до его дома после моей выписки. Так что он даже долго тряс руку профессору, благодаря за такой широкий жест, чем привёл его в совершеннейшее смущение.
***
— Ваня! — увидев меня, с улыбкой до ушей в дверях общежития, всплеснул руками Сергей Ильич, бросивший обниматься, — выписали!
— Ну поскольку вы обо мне забыли, перестав даже навещать, то вот решил напомнить о своём существовании.
— Ой Ванюша, не придуривайся, у тебя там было на кого смотреть, — он в воздухе обрисовал женскую грудь, затем попу, — куда мне до неё.
Я рассмеялся от его шутки.
— Врачи дали добро Сергей Ильич, завтра начнём лёгкие тренировки.
— Отлично! — обрадовался он, — я тут знакомого нашёл у ВДВ-шников, он дал списанный парашют, и я отдал его на перешивку по твоим рисункам, неделю как лежит готовый у тебя в комнате.
— О!! Вы лучший Сергей Ильич! — обрадовался я.
— Всё остальное из твоего списка понемногу тоже добываем, так что готовься, хорошо бы нам успеть к чемпионату СССР в июле следующего года. Если выиграешь, дальше будут принимать решение о твоём участии в Кубке Европы осенью.
— Нужно постараться Сергей Ильич, — покивал я головой.
— Дай-то бог Ваня, — не особо веря, покачал он головой.
***
Первая пробежка, с прислушиванием к ноге, я делал, готовый в любой момент остановиться. Первые уже более смелые попытки утром пробежать сначала три километра, затем пять и вот, на первый выпавший снег, я первый раз пробежал стандартную двадцатку.
Довольный как помывшийся слон, я вернулся в общежитие и раздевшись, полез в душ. Новый комплект сухой тренировочной одежды ждал меня в шкафу, поэтому высохнув и переодевшись, я натянул синюю тонкую шерстяную шапочку на
— Николай Петрович, — удивился я, — что-то случилось?
— И да, и нет Иван, — поздоровался он со мной, — нужно решить кое-какие организационные вопросы по тебе, и заодно посмотреть твою тренировку, мне все уши прожужжали про неё.
— А вы про парашют, — улыбнулся я, поскольку именно она почему-то вызывала дичайший интерес у параллельно мне занимающихся спортсменов, а также привлекала толы зрителей, которых приходилось разгонять недовольным офицерам воинской части.
— Да, — кивнул он.
— Тогда придётся подождать, мне сначала нужно растянуться и размяться.
— Хорошо, — согласился он, — обойду пока ещё парочку человек, которым мне есть что сказать.
Когда я был готов к забегам, став нацеплять на себя лямки парашюта, сам купол которого держал позади Сергей Ильич, чтобы он не цеплял мусор с земли, к нам вернулся недовольный Щитов.
Под его внимательным взглядом мы стали выполнять мои стандартные забеги, ещё не в полную силу, чтобы беречь ногу, но выглядело это конечно со стороны крайне странно, когда человек пытается соревноваться с ветром и небольшим, но куполом позади себя.
— Пробовал его на других? — когда мы сняли с меня снаряжение, Щитов обратился к Кузнецову.
Тот кивнул.
— Коля за месяц на 0.1 улучшение дал, Алексей на 0.15.
Полковник посмотрел на меня.
— Пройдём Иван, поговорим.
— Николай Петрович, я ещё не закончил, — недовольно поморщился я.
— Ничего, это важные вещи, так что считай, что приказ, — он показал мне головой в сторону общежития. Куда мы пришли, и он осмотрелся, прежде чем сесть за стол.
— В общем оттуда, был недавно звонок, — он показал глазами наверх, — дали рекомендации, помогать тебе.
— Причин конечно не сказали?
Тут он хмыкнул.
— Даже не приказ, просто рекомендации.
— И что решило ваше руководство?
— Анатолий Дмитриевич, которого как ты помнишь сам, ты не впечатлил при первой встрече, приказал провести аудит, чтобы посчитать суммы, потраченные на тебя, и какого же было его и в общем-то всеобщее наше удивление, когда оказалось, что на тебя конкретно мы тратим всего одну десятую часть от всей суммы, остальное, как оплата квартиры, транспортные расходы, твои призовые и заработная плата, уходят твоей матери.
— А мне ещё и деньги платят? — притворно удивился я, — а я думал просто за еду тружусь тут.
— Ваня, я сейчас о серьёзных вещах с тобой говорю, — недовольно он посмотрел на меня.
— Так и я вам о том же Николай Петрович, я вам с самого нашего знакомства сказал, что с этой женщиной и мужчиной не хочу не иметь ничего общего! Она мне не мать!
— Нотации тебе читать по этому поводу не буду, — покачал он головой, — наверно имеешь право злиться, но родители, есть родители.
— Николай Петрович, я так решил, может пройдёт время, я стану таким же мудрым, как и вы, и передумаю, но пока — я не хочу знать эту женщину.