Связанные целью
Шрифт:
Желание застыть на границе между грубостью и бережливостью вызывало чувство, что в ней плотно засели две совершенно разные личности. Завалилась на диван, утягивая за собой мужчину. Да простят итальянские художники, но каждое движение тянуло за собой последствия и ни пинты ответственности за разрушающий сознание сексуальный угар.
И грех не отдаться на растерзание влечению и эротической атмосфере. Каждое новое ощущение, как ранее не испробованный дурманящий яд, что добавлял в происходящее каплю сумасшествия, которая удачно в своё время объединила
*****
Накинув тонкое одеяло поверх красной пижамы, аккуратно спускалась по крутой лестнице, сканируя взглядом каждую долбаную ступеньку.
Черт. Прошло лет девять, а всё ещё четко помнила, как эпично слетела вниз и после эффектного кубаря с бодуна мгновенно оказалась на первом этаже. Это наказание для любительницы клубов, якобы безалкогольных коктейлей и прожигательницы папиных бабок, надо признаться, хорошенько отрезвило и преподнесло полезный урок.
Деревянные ступени зловеще поскрипывали – изначальная задумка и прихоть папы.
Облегченно выдохнула, миновав адскую лестницу, и опустила край одеяла, вновь импровизируя темный шлейф. Сто процентов. Папа нарочно в далеком прошлом выделил ей комнату именно на втором этаже, так ещё и лестницу неадекватную заказал.
Потопала в сторону кухни, вдыхая едкий запах кофе.
Переехала к папе на время отсутствия Романова. Правда, это время что-то затягивалось уже.
А если честно, то хотелось ненадолго окунуться в беззаботность и родные, иногда раздражающие, выкрутасы отца. К примеру, позавчера вечером они дружно распили бутылку вискаря, а на следующий день папа решил проверить навыки дочери, сопровождая вызов язвительным заявлением: «Попасть в летящий объект сложнее, чем палить в лежащего перед тобой бандита». Но нет, не сложнее. И после громкого выстрела грянул дождь из стекла.
Ступила на теплый кафель горчичного цвета и зевнула, прикрывая рот ладонью.
– Ничего себе! – громко поприветствовал и, вскинув руку, посмотрел на черные наручные часы. – Семь утра, доча!
– Что же ты так обделил себя?
– прошла к огромному деревянному столу, за которым завтракал папа. – Прям ничего тебе…
Кутаясь в одеяло, уселась на деревянный стул с высоченной резной спинкой. Закрыла глаза, наслаждаясь остатками полусонного состояния.
– Нужно звонить Антону, - послышался веселый хрипловатый голос. – Сказать, что ехать на охоту нет смысла. Все звери вымерли, потому что моя дочь встала в семь утра.
– Ну перестань, - вяло парировала, едва сдерживая смех.
Услышав шорохи, открыла глаза. Папа встал из-за стола и приоткрыл узкую стеклянную дверь, что вела на балкон, запуская в помещение холодный, летний воздух.
– Полет нормальный? – вернулся на свое царское место на диванчике. – Ты как вообще дошла сюда?
Хватило несколько секунд, чтобы понять с чего он потешается. Тот самый эффектный спуск.
– Блин – обиженно бросила в ответ. – Ну отвали от меня. Сколько можно вспоминать это…
– Красиво спустилась, -
– Я ненавижу тебя, - проговорила шутливо и сквозь смех. – Ты специально заказал такую лестницу.
– Конечно. Отлично отбивает желание чрезмерно пить, - поучительно тряс указательным пальцем. – В прямом и переносном…
– Не смешно! Я потом ходила с синяком на щеке.
– Зато в клубы не ходила некоторое время, - удовлетворенно припомнил. – С таким фейсом, фейсконтроль не пройти…
– Иди на фиг, - обиженно бросила, корча печальную гримасу, чем вызвала громкий смех отца.
– Ну всё, не плачь, - встал, отчаянно пытаясь унять смех, и подошел к компактной серой кофемашинке. – Сейчас кофе сообразим.
Сильнее укуталась в одеяло и подавила зевок, наблюдая за папой. Он вопросительно взглянул на Алису, указывая на бутерброды, что приготовил себе на завтрак.
Охотно кивнула и облокотилась на стол, подпирая голову рукой.
Поправив, ранее закатанные, рукава красной рубашки, папа уверенно пошагал к холодильнику и через полминуты, небрежно взвалив на стол нужные ингредиенты, принялся мастерить для дочи бутерброды.
И теперь на его безымянном пальце красовалось широкое кольцо. Ведь не мог нацепить раньше, чтобы она не палилась с информацией, которую знать никак не могла. Эх, папа...
Полусонно наблюдала за старательными движениями папы-повара, думая, что всё-таки рано собралась в офис. Надо было поспать ещё пару часиков. А с другой стороны, с такой философией никогда не получится выдрессировать в себе дисциплину.
За всё это время, папа ни разу не упрекнул её за отношения с Романовым, что всё-таки настораживало - но сто процентов!
– он продолжал тайно протестовать против выбора дочери.
Положила руки на холодную, глянцевую столешницу и замялась, предвкушая колкость последующего вопроса.
– Па… - проследила, как он положил ломтик колбасы на хлеб. – Ну и когда закончится ссылка Романова?
Он ответил недоумевающим взглядом и спокойно отрезал прямоугольный кусочек сыра.
– Ты не можешь вечно держать его в Германии, - продолжала атаку, нервно постукивая пальцами по столу. – А вот я могу легко махнуть за ним.
– Алиса, он решает свои проблемы, - строго ответил, кладя бутерброд на зеленое блюдце. – Решит и вернется. Никто насильно там его не закрывает.
– И твои проблемы заодно, да?
– Так ты собираешься работать на фирме? – беззаботно пропел вопрос, ставя перед ней чашку кофе.
– Лихо и почти незаметно ушел от темы.
Перевела дыхание и обхватила ладонями горячую зеленую чашку.
– На, - поставил перед ней тарелку и нежно, по-отцовски поцеловал в макушку. – Кушай.
На секунду закрыла глаза, наслаждаясь моментом и запечатывая его в памяти.
– А как собираешься… - вернулся за стол и аккуратно притянул к себе чашку кофе. – Разрываться между двумя городами? Фирма-то здесь.