Связанные Долгом
Шрифт:
— Большинство мужчин предпочитают думать о своей женщине как о невежественной и бестолковой. Я знаю, что тем же людям, которые не одобрили мой запрет изнасилований, не понравится то, что ты будешь работать в нашем казино.
— Я думаю, что мафии давно пора перестать недооценивать женщин.
Данте искоса взглянул на меня.
— Может быть, ты сможешь их переубедить.
Он правда верил в это? Вопрос жег мне язык.
— Твоя первая жена работала?
На его лицо набежала тень.
— Нет.
— О, конечно.
Мне пришло в голову, что, несмотря на то что Данте сам предложил мне работу в казино, он был недоволен моим желанием работать. Он предпочел бы трофейную жену? Такую, которая хорошо бы смотрелась на вечеринках, согревала постель и держала под контролем персонал?
Я решила сменить тему.
— Моя мать сегодня пригласила меня к себе. Я так понимаю, что тебе нужно работать?
— Да. Но, если хочешь, я отвезу тебя в дом твоих родителей. Это по пути. И скажу, чтобы Энцо или Тафт забрали тебя, когда освободишься.
— Моя мама будет в восторге, — сказал я, закатив глаза.
— Ты бы предпочла, чтобы мы отправились домой, а ты поехала к своим родителям без меня?
— Нет, — быстро сказала я. — Кроме шуток. Моя мать будет на седьмом небе от счастья, когда снова встретится с тобой.
— Твой отец один из моих подручных. Разве твоя мать не встречалась со мной бесчисленное количество раз?
— Но не как со своим зятем. Я никогда не видела ее счастливее, чем в тот день, когда она узнала, что ты снизошел до женитьбы на мне.
Данте нахмурился.
— Потому что ты была замужем?
— Конечно. Я была подпорченным товаром по нашим меркам. Не чистая невинная, как Джианна или множество других девушек, заигрывающих с тобой на вечеринках.
— Поверь мне, я более чем счастлив, что не согласился жениться на Джианне. От нее одни проблемы. У меня не хватит терпения на кого-то вроде нее. И я особо не обращаю внимания на девушек на вечеринках.
Я вздохнула.
— Ты мужчина. Как ты можешь не замечать их знойных взглядов?
— Знойных? — спросил Данте с едва заметной улыбкой. — И я не говорил, что не замечаю. Я всегда в курсе того, что происходит вокруг меня, но мне неинтересны их глупые попытки флирта. Они заигрывают перед имиджем, который видят во мне, но я не такой.
— Я не знаю. Девушки думают, что ты сексуален, потому что ты властный и отчужденный. Ледяной принц, чье сердце они мечтают растопить.
Данте покачал головой, потом что-то в его лице изменилось, и он снова взглянул на меня.
— Значит, твоя мать не знала, что у тебя не было супружеских отношений в первом браке?
— Конечно нет. Я о таком с ней не говорю. И, поверь мне, она бы нашла способ рассказать тебе о моей девственности, потому что это увеличило бы мою ценность. Она умрет
Данте задумался.
— Не думаю, что это кому-то поможет. Конечно, если бы я мог привлечь своих людей, это бы упростило поиски любовника Антонио.
— Я не скажу тебе его имя, — перебила я, подозревая, куда это заведет, и от всей души надеясь, что он не рассердится снова.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Данте остановился перед моим старым домом и выключил двигатель, прежде чем повернуться ко мне.
— Я ожидал этого. Но по-прежнему не понимаю, почему. Мужчина, которого ты защищаешь, не твоя кровная родня, и из той информации, что я почерпнул, вы никогда не были близки. В конце концов, он же украл твоего мужа, так почему ты предпочла его мне?
— Я не предпочла его тебе, — сказала я, искренне шокированная. — Но я знаю, что ты собираешься сделать с ним, что ты должен сделать, чтобы защитить Наряд, и обречь его на смерть не могу. Если ты поклянешься, что ему не причинят никакого вреда, тогда я могу передумать.
— Ты, как и я, отлично знаешь, что я не могу поклясться в этом. Есть же правила, все не просто так. Мы должны защищать секреты Наряда. Если сведения о наших структурах, наших делах или традициях будут обнародованы, многие из тех, кого ты знаешь, попадут в тюрьму, включая меня и твоего отца.
— Он никогда не расскажет никому о Наряде. Антонио рассказал ему о наших клятвах.
— Но он ими не связан. Все мы сохраняем молчание потому, что связаны честью и долгом, и потому, что нам всем придется заплатить высокую цену, если мы этого не сделаем. Но у этого человека нет причин хранить наши секреты сейчас, когда Антонио мертв. Не все почитают желание покойного так же отчаянно, как ты.
— Но он любил Антонио.
— Откуда ты знаешь? Но если даже и так, разве не заставило бы это его ненавидеть наш мир еще больше?
— Что ты имеешь в виду?
— Из-за правил Наряда Антонио не мог открыть свои сексуальные предпочтения. Ему пришлось скрывать свои желания и своего возлюбленного, да и умер он, в конце концов, потому что был мафиози. Русские убили его из-за того, что он был одним из нас. Как видишь, у человека, которого ты защищаешь, множество причин, чтобы ненавидеть наш мир и желать его исчезновения.
Я никогда не думала об этом с такой точки зрения и была серьезно напугана. А если Данте прав? Я не встречалась с Фрэнком с тех пор, как сообщила ему о смерти Антонио год назад. Он был сам не свой и быстро ушел, не говоря ни слова. Больше связаться со мной он не пытался, и все, что я знала, — только номер его мобильного, но вскоре после похорон и он перестал работать.