Связанные Долгом
Шрифт:
Я ощущала каждый его дюйм и не смогла бы сдвинуться, даже если бы захотела. Я повернула голову в сторону и нашла губы Данте для жесткого поцелуя. Он медленно скользил из меня, пока во мне не оставался только самый конец его члена, а затем снова толкался до упора.
Скоро он взял быстрый и жесткий темп, каждый его толчок заставлял мои соски скользить по простыням, заставляя меня задыхаться от дополнительного трения. Его яйца шлепались о мои складки, высекая искры наслаждения до самого клитора.
отчаянными стонами и всхлипами, подводя меня к второму оргазму. Я пыталась сдержаться, но Данте просунул руку под меня и щелкнул пальцем по клитору.
— Кончи со мной, — прошептал он мне на ухо.
Я разбилась на осколки, когда меня унесло в потоке наслаждения. Данте приподнялся на руках и начал вколачиваться в меня, с каждым разом все сильнее и быстрее прежнего.
Я уцепилась пальцами за простыни. Он усилил хватку на моих бедрах и приподнял выше мою попку, когда вдалбливался в меня, его пальцы почти до боли впивались мне в кожу. Я прикусила зубами подушку, когда ощутила, что на меня накатывают предательские признаки очередного оргазма.
Данте резко врезался в меня и издал низкий стон, его пальцы у меня на бедрах напряглись. Его эрекция внутри меня расширилась, когда он изливался в меня, и огонь из низа моего живота разлился по всему телу, когда я снова упала за край.
Данте навалился на меня, оставляя жадные поцелуи на плече и шее, и что-то шепча так тихо, что я не смогла расслышать. Я закрыла глаза, чувствуя, как мое сердце пытается выскочить из грудной клетки.
Завтра наверняка у меня все будет болеть, но это того стоило. Меня даже не волновало, что я не выполнила данное себе обещание. Почему я должна лишать себя удовольствия, чтобы наказать Данте? Так я накажу только себя.
Стало тяжело от веса Данте на мне, и я повернула голову, пытаясь поглубже вдохнуть. Можно было бы попросить его слезть с меня, но я знала, что в тот момент, когда это сделаю, он снова уйдет, как всегда.
Мне хотелось ещё хоть чуть-чуть насладиться нашей близостью, даже если это означало, что он раздавит меня своим весом.
Я чувствовала его горячее и сильное тело, прижавшееся так, что трудно было сказать, где начиналось его и заканчивалось мое.
Данте поднял голову, и наши губы встретились в еще одном поцелуе, томном и неспешном, почти нежном, а затем он скатился с меня. Я повернулась к нему. Он лежал на спине, уставившись в потолок. Было слишком темно, чтобы разглядеть выражение его лица.
Я с опаской придвинулась ближе и положила голову ему на грудь. Он напрягся, и я приготовилась к его протесту, мое собственное тело замерло в ожидании упрека, но его не последовало.
Муж
Я положила руку на живот Данте и слегка погладила. Может, все дело в темноте, которая сделала его доступнее? Это она заставила его забыть, кем он был, кем он хотел быть?
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Не знаю точно, что меня разбудило, но, когда я открыла глаза, солнце еще не встало. Небо вдалеке уже светлело и предоставляло достаточно света, чтобы различить окружающие меня предметы, но и только.
Данте лежал, прижавшись к моей спине и уткнувшись лицом мне в плечо, его дыхание согревало мою кожу. От этого было жарко, но я не отодвинулась.
Впервые я проснулась, когда Данте еще был в постели и держал меня в объятьях. Возможно, его подсознание приняло то, что он сам не мог, — что он хочет быть рядом со мной.
Я пыталась дышать ровно, чтобы казаться спящей и не разбудить мужа. Должно быть, я снова задремала, потому что проснулась, когда Данте отодвинулся от меня.
Я осторожно прислушивалась, но с постели он не встал, а просто откатился во сне, если его ритмичное дыхание служило каким-то признаком.
Я медленно перевернулась на другой бок, чтобы можно было его видеть. Данте лежал на спине, закинув руку за голову, простыни прикрывали его восхитительные бедра.
Я осторожно приподнялась на одной руке, стараясь не издать ни единого звука. Пальцы чесались от желания пригладить его светлые волосы, пощекотать кубики его упругого пресса, проследить за дорожкой волос от пупка до его эрекции.
Я неуверенно протянула руку и легко провела пальцами по его волосам. Данте молниеносно вскинул руку, больно схватив меня за запястье.
Он тут же сел, и его глаза встретились с моими, я сжала губы. Резким движением муж отпустил мое запястье. Покосившись вниз, я потерла уже формирующиеся на нем синяки. Данте коснулся моей обнаженной талии, прикосновение его руки было теплым и легким на моей коже. — Я сделал тебе больно? — в его голосе слышалась серьезная озабоченность.
Я удивленно уставилась на него.
— Все нормально. Это я тебя напугала.
Данте взял мою руку и осмотрел следы, оставленные его крепкой хваткой на моем запястье, легко касаясь большим пальцем моей кожи.
— Я отвык просыпаться рядом с кем-то.
Это было самой личной вещью, которой он когда-либо делился со мной. Я должна была перестать копать глубже в желании большего.
— Я знаю. Все нормально. Ты привыкнешь к этому.
Он поднял взгляд, но его пальцы не переставали легко поглаживать мое запястье.