Связанные Любовью
Шрифт:
— Мы не можем сказать нашим женам. Они сойдут с ума.
— Они не узнают. У них нет возможности связаться со своим братом и узнать, что происходит в Чикаго.
Мы с Арией договорились больше не хранить секреты друг от друга, но это было обещание, которое я не мог сдержать. Ария будет винить себя, если узнает, что ее брат мертв. Она будет сломлена и никогда не простит себя. Это был секрет, который я должен был хранить, чтобы защитить ее.
Мы с Маттео замолчали, когда Ария спустилась по лестнице с Марселлой на руках и Джианной в нескольких шагах
Ария рассмеялась и опустила Марселлу на землю. Жадные голубые глаза уставились на меня, и Марселла подползла ко мне, ее задница в подгузнике подпрыгивала вверх и вниз. Я наклонился вперед и протянул ладони. Она ползла быстрее, издавая пронзительные хихикающие звуки. Как только она подошла ко мне, я схватил ее и поднялся на ноги, подняв над головой, как ракету. Она радостно завизжала, и я развернул ее к вытянутым рукам Маттео, который подбросил ее в воздух и снова поймал.
Ария рассмеялась счастливым, расслабленным смехом. Я не мог рассказать ей о Фабиано. Теперь у нас была своя семья. Маттео дунул Марселле в живот, и она захихикала еще громче. Я никогда бы не подумал, что могу любить чей-то смех так же сильно, как смех Арии, но Марселла принесла мне такое же чувство удовлетворения. Я снова взял Марселлу и прижал к груди. Ее маленькая ручка прижалась к моему рту, и она широко улыбнулась беззубой улыбкой, когда я поцеловал ее ладонь.
Большую часть жизни я думал, что нет ничего лучше криков агонии моих врагов. Каким же дураком я был!
Глава 28
6 лет спустя
Ария
– Нет! — закричал Амо, топнув ногой. Он поднял ботинки и швырнул их через всю комнату. Для трёх годов он уже был высоким и мог спокойно отбросить маленького ребенка.
— Мы не выйдем на улицу, если ты не наденешь обувь, — сказала я, подавляя вздох.
Он был буйным, волевым и вспыльчивым. Он был маленькой копией Луки, черные волосы, серые глаза, с намеком на характер Маттео.
— Подними ботинки и надень их.
Амо покачал головой, скрестив руки на груди.
— Нет!
— Амо. — голос Луки был тверд.
Взгляд Амометнулся к Луке, стоявшему в дверях, и его глаза расширились, но затем он выпятил подбородок. Он был в своей вызывающей фазе. Но до сих пор он никогда не был непокорным по отношению к Луке.
— Нет, — сказал он.
Вошел Лука.
—Что ты сказал?
Амо уставился в пол.
— Нет. — в его голосе послышалось колебание.
Я переводила взгляд с Луки на Амо. Я знала, что Амопойдет по стопам Луки. Однажды он станет Капо. Он станет человеком задолго до совершеннолетия. Он должен быть сильным для предстоящих задач, закаленным, и он должен научиться уважению.
Лука остановился перед нашим сыном. Он ни разу не поднял руку на Амо или Марселлу, не причинил им никакого вреда, и никогда не сделает этого, и обычно они все равно подчинялись.
Лука присел на корточки с неумолимым выражением лица.
— Посмотри на меня, — приказал он, и Амо поднял глаза на отца. Лука указал на туфли. — Ты
Лука покачал головой. Я коснулась его руки.
— Фаза пройдет, — заверила я его.
Он криво усмехнулся.
— Он слишком похож на Маттео. Мне понадобится терпение.
Амо расстроился, когда не смог завязать шнурки на ботинках, и в его серых глазах появились злые слезы. Я видела, что он снова хочет сбросить туфли.
Лука подошел, присел на корточки и показал Амо, как это делается. Амо улыбнулся, когда ему удалось сделать это самому.
— Помни, Амо, не плачь, когда тебя видят. Даже в гневе или разочаровании, — тихо, но твердо сказал Лука. — Это нормально плакать, когда ты наедине с матерью или со мной.
Амо кивнул и несколько раз моргнул. Лука встал и протянул руку.
— Давай проверим новый мотоцикл твоего дяди. Даже быстрее, чем в прошлый раз.
Амо взял Луку за руку и улыбнулся отцу.
Они были так похожи, что это наполняло мое сердце нелепым счастьем. Лука боялся, что будет слишком строг с сыном, особенно если тот будет похож на него, но ему не стоило волноваться. Он был строг с Амо, но никогда не жесток. Он совсем не был похож на отца.
Лука
После того, как мы осмотрели новый байк Маттео, Амо снова умчался, вероятно, чтобы досадить сестре.
— Я умираю с голоду, — сказал Маттео.
— Почему бы нам не пойти и не проверить, не оставили ли нам ваши маленькие монстры какие-нибудь объедки.
Мы вернулись на подъездную дорожку и вошли в особняк. В свои шесть лет Марселла была удивительно похожа на мать, если не считать черных волос. Она бросилась ко мне, как только я вошел, Амо следовал за ней по пятам.
Она обняла меня за талию и надула губы.
— Амо ударил меня!”ю
Мои глаза метнулись к сыну.
Амо уставился на сестру.
— Она ударила меня первой!
— Потому что ты взял мою куклу и оторвал ей голову.
Я прищурился, глядя на сына.
— Ты никогда не поднимешь руку на сестру, понял?
Он неохотно кивнул.
Я поймал Марселлу, показывающую ему язык, и ткнул пальцем ей в подбородок. Я часто был слишком снисходителен к ней, но трудно было быть строгим, когда она смотрела на меня глазами и лицом своей матери.
— И ты больше не ударишь своего брата.
Она покраснела.
— Окей.
Я повернулся к Амо, который торжествующе посмотрел на сестру.
— Зачем ты оторвал кукле голову?
Его лицо исказилось от отвращения.
— Марси начала целоваться и велела мне поцеловать ее.
Маттео, хихикая, прислонился к косяку.
— Почему ты не пытаешь своего дядю?- Предложил я.
Амо, конечно, не нужно было повторять дважды. С боевым кличем он бросился к Маттео и вцепился ему в ногу, как обезьяна-паук. Марселла шла следом и начала дергать Маттео за руку, пытаясь поставить его на колени.