Связанные любовью
Шрифт:
– Ты же знаешь, что никогда не сможешь вернуться. Нет пути назад после побега. Даже если Маттео простит тебя за подобное оскорбление, до момента твоего бракосочетания ответственным за твое наказание остается Синдикат. Побег из мафии равносилен предательству.
– Знаю.
– В Синдикате наказание за предательство – смерть. Лишь потому, что ты не член мафии, они могут пощадить тебя и зашвырнуть в один из борделей или выдать за кого-то, кто куда хуже Маттео.
– Знаю.
Я схватила Джианну за плечо, потому что не думала, что она
– Да неужели? Лишь немногие попытались сбежать от мафии, и на то есть веские причины. Большинство из них были пойманы.
– Большинство, но не все.
– Ты когда-нибудь вообще слышала о ком-то, кто успешно сбежал от мафии?
– Нет, но сомневаюсь, что кто-либо рассказал бы нам о них. Ни отец, ни Маттео, ни Лука не имеют ни малейшего интереса в том, чтобы посеять подобные мысли в наших головах.
Я убрала руку, вздыхая.
– Ты на самом деле решилась пройти через все это?
– Да.
– Ладно, – произнесла я, потому что знала, что не могла ничего сделать для того, чтобы изменить решение Джианны, а я не хотела, чтобы она начинала хранить от меня секреты. – Но ты не сможешь провернуть это в одиночку. Если ты хочешь, чтобы у тебя был хоть один шанс на успех, тебе понадобится моя помощь.
– Нет, – отозвалась она. – Я сама справлюсь.
– Если я помогу тебе сбежать, я предам Семью, а значит и своего мужа, – прошептала я. Лука расценит это как предательства. Он был воспитан с уверенностью, что его слово – это закон, и те, кто противоречат его приказам, – предатели.
– Ты права. И я не могу позволить тебе так рисковать.
– Я взяла ее за руку.
– Нет, я помогу тебе. Я – твой единственный шанс. И если кто-то и может это сделать, так это ты. Ты никогда не хотела быть частью всего этого.
– Ария, ты сама сказала, то, что я собираюсь сделать, – предательство, а мафия жестоко расправляется с теми, кто ее предает. Лука не из тех, кто легко прощает.
– Лука не навредит мне. – Джианна не казалась убежденной, но я знала, что это было правдой не только с того момента, когда он вытатуировал мои слова на коже. – Он так не поступит. Если бы Сальваторе Витиелло был до сих пор жив, дела обстояли бы по-другому. Я была бы в его власти, но сейчас Лука – Дон и он не накажет меня.
– Может, его люди не оставят ему иного выбора. Он новый Дон, и если он будет выглядеть слабым, его люди могут взбунтоваться. Лука не станет рисковать собственной властью, даже ради тебя. Семья всегда для мафиози на первом месте.
– Доверься мне, – велела я.
– Я доверяю тебе. А вот Лука – тот, кому я не доверяю.
– И если так подумать, я не совсем предаю Семью. Ты все еще часть Синдиката до тех пор, пока не выйдешь за Маттео. Это означает, что, в первую очередь, я предаю Синдикат, но я никак с ними не связана, так что не могу это сделать.
– Лука может думать иначе. Даже если ты не предашь Семью, ты все еще будешь действовать за спиной Луки. Не говоря о том, что Маттео облазит
– Верно. Он будет искать тебя.
– Рано или поздно он потеряет интерес.
Зная одержимость Маттео моей сестрой, я крайне сомневалась в этом.
– Может быть. Но я бы на это не рассчитывала. Мы должны будем убедиться в том, что он не отыщет тебя.
– Ария, мне не следовало приходить к тебе с этим. Я не должна была вовлекать тебя.
– Не пытайся меня отговаривать. Я бы чувствовала себя виноватой, если бы не помогла тебе, и ты попалась, – сказала я ей.
– А я буду чувствовать вину, если ты попадешь в неприятности из-за помощи мне.
– Я помогу тебе. Разговор закончен.
Глава шестая
Месяц спустя
– «Сфера» все еще дает наибольшую прибыль, но выручка «Перголы» растет. Несмотря на попытки русских нассать в наш пруд, мы все еще зарабатываем кучу долбанного нала в наших клубах. И «Пергола» в следующем году станет самым горячим клубом, я чувствую это, – произнес Маттео, пока проверял доходы наших ночных клубов за прошлый месяц.
Мне на самом деле было по хер, что у нас самые горячие клубы в городе. Наш главный бизнес – наркотики, и цифры в ноутбуке говорили мне, что мы продаем куда меньше, чем могли бы.
– Продажи героина снижаются. Эти новые дизайнерские колеса – вот то, чего хотят люди, – ответил я. – Мы должны убедиться, что наши поставки приходят вовремя. И мне глубоко похер, что лаборатории производят так быстро, как только могут. Этого недостаточно. Нанеси им визит.
Губы Маттео изогнулись в чертовски наглой улыбке.
– Нанесу.
Я покачал головой.
– Больной ублюдок.
– Рыбак рыбака видит издалека.
Мой телефон зазвонил. Я вытащил его из кармана и уставился на экран. Ромеро.
– Да, Ромеро?
– Сандро без сознания на кухне. Ария и Джианна исчезли.
Мой пульс стал зашкаливать. Русские.
– Повтори! – Я закрыл ноутбук и выпрямился в кресле. Взгляд Маттео метнулся ко мне.
– Его, должно быть, накачали наркотой и связали веревкой. Одна из машин пропала. Джианна и Ария, должно быть, собрали вещи, потому что их нет в шкафу. И никаких признаков нападения. Судя по всему, они сбежали.
Сбежали? Мои глаза уставили на граффити, которое Ария подарила мне четыре месяца назад и которое висела на стене позади моего рабочего стола.
– Что происходит? – спросил Маттео, закрывая ноутбук и отодвигая его.
Я поднялся. Ярость распирала меня. Была еще какая-то эмоция. Слабость, которой я не могу дать место. Эмоция, которая до появления Арии никогда прежде не беспокоила меня, и сейчас моя жена исчезла! Она на хуй сбежала.
– Ромеро нашел Сандро накаченным чем-то и связанным на полу пентхауса. Ария и Джианна исчезли.