Связанные небом. Крыло к крылу

Истомина Ольга

– Хорошо, – закатав рукава, я подошла поближе к девушкам.

Очень скоро стало понятно, отчего Лэйгис так неоднозначно отнесся к моей просьбе. Горы грязной и чистой посуды на столе росли на глазах, на кухню определенно требовались еще помощницы, но, даже сбиваясь с ног, на меня служанки смотрели волком. Проходя мимо,

то и дело старались якобы случайно задеть локтем, наступить на ногу или обрызгать платье мыльной водой. Причем не покидало ощущение, что девушки не просто издеваются, а ждут, когда моя выдержка даст сбой, и я устрою истерику, наглядно подтвердив мнение о себе.

Терпеть подобное в самом деле было мучительно. Конечно, дома я тоже не пользовалась особым уважением, но там меня зачастую не замечали. Быть невидимкой же оказалось куда легче, чем чувствовать себя подушечкой для игл чужих взглядов.

– Госпожа Айла, осторожнее!

Одновременно с возгласом меня ощутимо толкнули в спину. Как раз подхватив очередную стопку вытертых тарелок, я не сумела удержать равновесие и под звон разбившейся посуды растянулась на полу.

– Ваша светлость! – выглянувшая из кладовки Онора испуганно всплеснула руками. – Не поранились?

Рядом со мной уже суетились служанки. Охая на все лады, предлагали то опереться на их плечи, то рвались позвать лекаря. Я, впрочем, поднялась сама. Шок и растерянность при виде разлетевшихся по всей кухне осколков оказались настолько сильны, что затмили даже боль в ушибленных коленках.

– Госпожа Айла, простите ради богов. Это я воду пролила, а вытереть не успела, – убедительно залепетала Мирна.

– Что же вы так под ноги не смотрели? Счастье, что голову не разбили! – подхватила ее подруга.

– Хватит квохтать. Эрта, живо веник бери, – скомандовала повариха. – Бена, а ты картошку садись чисть, скоро уже варить ставить.

– Давайте

я подмету, это ведь моя вина, – я закрутила головой в поисках метлы, но Онора махнула рукой.

– Госпожа Айла, не стоит. Спасибо, конечно, но если вы и дальше помогать станете, обед всем из одной кастрюли хлебать придется. Вы лучше того, идите отдохнуть, поди умаялись, – глядя вроде бы с жалостью, твердо произнесла она.

– Простите, – тихо выдавила я.

От стыда и унижения лицо пылало так, что вместо плиты кастрюлю можно было вскипятить у меня на щеках. И ведь оправдываться глупо. Доказать ничего не смогу, а служанки за спиной только похохочут. Сделав вид, будто не замечаю довольных взглядов, я развернулась и, прихрамывая, вышла из кухни.

Второй раз я попыталась помочь в уборке комнат. Женщины вроде бы обрадовались, но, когда я «благодаря» их советам испачкала сажей ковер, попросили уйти. Тем же закончилось все и в третий, и в четвертый, и в пятый раз. Вынужденно улыбаясь в лицо, обитатели замка искали любую возможность, чтобы выставить меня прочь.

Не лучше обстояли дела и с работой на улице. Пытаясь покормить кур, я устроила в курятнике настоящий переполох, а к сортировке драгоценных камней и ценных пород меня вовсе не подпустили.

– Аккуратнее, госпожа! – бурчал пожилой мужчина, наблюдая, как я опускаю саженцы в выкопанные ямки. – Представьте, что это не растения, а хрусталь.

Я честно старалась, но один из саженцев оказался слишком тонкий и сломался, стоило взять его в руки.

– Эх! Сразу видно, не умеете вы ценить чужую жизнь! – явно подразумевая в виду не растение, в сердцах воскликнул старик.

Это оказалось последней каплей. Не став ждать, пока и он велит мне убираться с глаз, я ушла сама. Вернее, постыдно сбежала.

Конец ознакомительного фрагмента.