Связанные по Жизни
Шрифт:
— Что за… — возмутился арс, удерживая теперь в своей костлявой руке лишь мой джемпер, без плеча под ним. Ха! Съели?
От слишком быстрого превращения слегка мутило. Или это всё от нервов? Тряхнув голой, я чудом избежала костлявых пальцев и, проскочив между двумя дымовыми завесами, поскакала вперед. К лестнице. Где тепло и сухо.
— Паршивка!
Видать, они решили, во что бы то ни стало меня съесть. Иль как иначе объяснить их целеустремленный побег за мной, даже когда я выскочила на первый этаж. Пролетев просторный холл, я завернула за угол, в широкий коридор, что вел к лестнице, и увидела
— Спасите! — я метнулась за худые ноги, прячась в полах длинного пальто.
Мужчина хмыкнул. Арсы показались из-за поворота и замялись, но сбежать побоялись. И я говорю — жуткий этот профессор, хоть и дружелюбный.
— Что здесь происходит? — строго спросил Кирилл Егорьевич, как только арсы нерешительно подплыли к нам.
— Нечисть в стенах академии, — прошелестел один из них. — Мы хотели отвести её в виварий.
Ууу, обманщики несчастные. Арс протянул ко мне свои кости, желая схватить меня. Я же метнулась к другому боку профессора и встала на задние лапы, цепляясь за его брючину.
— У этой нечисти есть личное разрешение директора. — заявил профессор, тоном не терпящем возражений и похлопал меня по голове, словно говоря: "Спокойно, я с тобой": — Я о ней позабочусь. Свободны.
Скелетоны после недолгой заминки неохотно удалились, одарив меня на прощание тяжёлыми взглядами.
— С-спасибо, вам большое. — я сползла на попу. — Добрый вы человек…
— Почему не с хозяином?
— Он на экзамене. — тихо пропыхтела я, восстанавливая дыхание и успокаивая сердце.
— По неестествознанию?
— По нему по самому. — эхом отозвалась я.
— Пойдём, — заявил он, что-то там решив в своей голове.
— Куда?
— К твоему хозяину.
Ох, мне нельзя к хозяину, птфу-ты, к Дену. Если он узнает про этих арсов, то плакала моя свобода. А мне ещё надо обернуться, одеться и вперёд, работа меня ждёт. И директор. И Аля. Одежда в подвалах осталась. Ох-охохушки-охо.
— А может, не надо? — жалобно спросила я.
— Надо, — не раздумывая ни секунды, ответил этот бледный, темненький профессор.
На втором этаже, куда меня привел профессор, было холодно. Холоднее, чем в тех же подвалах. И запах здесь был в разы хуже, чем там. Спустя три аудитории и парочку недовольных фраз профессора, я поняла, в чем была причина резкого похолодания в помещении. В небольшой нише было раскрыто окно, в которое со всей своей ответственностью валил пушистый белый снег. И судя по сугробу под окном, валил он давно.
— Неженки, а ещё боевики называются, резкого запаха выдержать не в силах, — профессор легко закрыл окно, отряхнул руки от налипшего на ладони быстро тающего снега и развернулся ко мне. — Судя по всему, сегодня сдавали зачет первокурсники и, видать, сдали не все.
— Почему вы так решили?
— Запах, — ответил Кирилл Егорьевич, направляясь в сторону аудитории неестествознания. — Кто-то испортил отвар.
— Может, он так и задумывался.
— Хм. — бросив на меня
Застал. Немолодая уже женщина в очках вздрогнула и быстро подняла взгляд на вошедшего. Я уселась у его ног и стала высматривать Дена.
— Не помешаю?
— Входи, — вздохнула она. — Что-то случилось?
— Ничего важного…
— Вася?!
От этого приглушенного окрика меня резко подрывает в его сторону. О, он меня первый нашёл. Ден вскочил, толкнув рядом сидевшего парня, но кажется, даже не заметил этого.
— Очень хорошо, что ты узнал свою нечисть. — с насмешкой в голосе проговорил Кирилл Егорьевич. Добрый он всё-таки, хоть и жуткий.
— Я не хотела, но профессор настоял. — уверенно сообщила я, как только Ден подошёл к нам.
— Навицкий, почему твоя нечисть без присмотра бродит по академии?
— Я не бродила, а целенаправленно шла. — ответила я, смотря на Дена.
— Шла? — спросил профессор, покосившись в мою сторону.
— Ладно. — сдалась я. — Неслась, не чувствуя лап.
— И куда тебя на этот раз несло? — строго спросил Ден, оглядывая меня насколько это возможно при столь близком расстоянии.
— Кирилл Егорьевич, вы срываете мне экзамен, — ровно напомнила о себе женщина.
— Простите, Лидия Эльнуровна, — покаялся профессор, — виноват.
— Оставляйте нечисть, профессор, — требовательно сказала женщина. — А вы, кадет, сядьте на место.
— Я не могу остаться. — отвечаю немного взвинченным тоном. — Мне к директору надо. Собственно к нему я и бежала…
— Вот и пойдёшь к директору, но со своим хозяином, — непреклонно заявила эта хрупкая женщина с холодным, цепким взглядом.
— Лидия Эльнуровна… — возражение Дена были прерваны грозной женщиной.
— Вы готовы отвечать, Навицкий?
Ден готов не был, это видела не только я, но и профессор. Но, тем не менее, бросив на меня красноречивый взгляд скорой расплаты, он ответил:
— Да.
— Что ж, тогда прошу. — Она жестом указала на свой стол.
Это были самые длинные двадцать минут моей жизни. Ден отвечал, но профессор его не особо слушала. Она рассматривала меня со странным исследовательским интересом. И что-то мне подсказывало: кошек профессор тоже не видела, а будь её воля, она бы меня не только ощупала, но ещё и препарировала бы. И эту женщину я буду слушать о всякой нечисти в следующем году.
Сразу после экзамена Ден потащил меня совсем не к директору, что очень странно, а в столовую на обед. Он, наверное, решил поднабраться сил, чтоб высказать отцу всё, что он думает о моей работе. Мимо нас вниз по лестнице, сохраняя на бледных лицах выражение безысходного ужаса, пронеслись три некроманта. Наверное, опять умертвие потеряли в своих лабиринтах. Хорошо всё-таки, что я буду поступать на факультет лекарского мастерства. Не хотелось бы мне вот так носиться по академии то ли в поисках мертвеца, то ли удирать от него. Ден был задумчив, и никакого внимание на них не обратил. Так же как и на Таю и Жеку, которые мило ворковали за столом, пока не появились мы. Но стоило нам только разместиться за этим столом, как откуда-то сзади раздался возмущенный голос негодующей совы: