Сыграем на любовь
Шрифт:
«А что ещё тебе нравится?»
«Жизнь».
«Как просто. Хороший ответ. А я люблю музыку и рисование».
«Ты рисуешь?»
«Рисовала».
«Нет денег?»
«Нет желания».
«Появится. Если увлечение твоё, оно вернётся».
«Думаешь?»
«Уверен».
«Мне
В её многоточии Пете почудилась грусть, и он поспешил вернуться к шуткам.
«Я уверенный бизнесмен. Нам иначе нельзя».
И она подхватила:
«Так ты акула?»
«Пиранья».
«Они страшные».
«Вот именно! Поэтому к пираньям и не лезут».
«Значит, твой бизнес защищён?»
«Он под семью замками и стальными дверями».
«Дай угадаю. А ключ хранится в яйце, а яйцо в утке, а утка в зайце?»
«Да ты экстрасенс! Зайца ещё поймать надо».
«Он не в сундуке? А как же сказка?»
«Сказки лгут. А это жизнь».
«Снова проснулся великий философ?»
«Он не засыпал. Отлучался на время».
«Писал трактаты».
«Лучше трактаты, чем шестьсот страниц о любви к дубу».
«Война и мир гениальны».
«По отдельности? Согласен».
«А почему ты вспомнил о Толстом?»
«Люблю его сказки».
«А мне ближе Пушкин».
«И насколько вы близки?»
Они ещё долго дурачились, плавно переходя с серьёзного на смешное. Делясь самым сокровенным, о чём ни один из них не догадывался. Так, Лиля рассказала о том, как мама читала ей на ночь. Как они вместе подбирали цвета. Писала картины Лиля, но мама всегда была рядом. Помогала добрым словом. И просто улыбалась. Когда вернулись к теме Судьбы и затронули веру, призналась в трагедии — в маминой смерти. Бизнесмен спросил:
«Ты веришь, что она на тебя смотрит с небес?»
«Нет. Но она живёт в моих снах».
«А мне редко снятся сны».
«Бизнесмен устаёт?»
«Бизнесмен крепко спит».
Петя признался в своих страхах, когда шутливо обсуждали фильмы ужасов. Оказалось, он боится собак. До одури. До мата. А Лиля боялась стандартных чудовищ, вроде тех же крыс и пауков.
«Ладно, бизнесмен, пойду есть. Мне там трюфели принесли», — сказала она, когда от экранного света уже рябило в глазах.
«Так
Спускаясь в столовую, откуда доносился аромат изысканного блюда, Лиля смеялась. Ей подали тарелку из чистого фарфора и вилку с ножом, украшенные золотом. Лиля с удовольствием приступила к трюфелям в чесночном соусе. К тонкой соломке из карамелизованной моркови. Слуги принесли на выбор два графина. Один со свежевыжатым соком апельсина, другой с гранатовым.
А Петя встал к плите и начал варить картошку. Задумался. Мама любила сразу бросать в воду петрушку. А у него был целый пучок разнообразной зелени: петрушка, укроп, кинза. Он решил готовить по маминому рецепту, а прочую зелень оставить на другой раз. Компанию варёному картофелю составил двухдневный кусок мяса и остатки сыра.
«Надо бы сходить в магазин», — подумал Петя и, помыв посуду, вышел из дома.
Пока он стоял в очереди супермаркета, закупаясь на неделю, Карелина раздавала указания прислуге на тот же срок. Он купил по акции куриную тушку, пакет макарон, майонез и немного овощей. Она заказала самые дорогие креветки, упаковку маникоти, сливки и рукколу.
Глава 6 — Семейные тайны
Лиля поднималась к себе. Она хотела поговорить со своим бывшим преподавателем без свидетелей и расспросить, как долго он будет пользоваться её терпением. Где деревня? Она уже взялась за ручку двери, когда позвонил отец. Попросил, чтобы дочь села в машину. Объяснил ей: адрес знает Павел.
Лиля, чьей страстью были сюрпризы — причём она с одинаковым рвением их и требовала, и устраивала — не стала расспрашивать отца, и, на время забыв о ссоре и об учителе, поспешила к «Бентли».
Ехали долго. Она успела вообразить роскошный праздник без повода, бурное примирение, и он же праздник; море цветов и шаров; новую карту из банка. Лиля не сомневалась: папа хочет извиниться. Всё-таки назвать дочь истеричкой — это чересчур.
Сугробы зачастили. Показалось что-то вроде леса, а затем свет фар выхватил какое-то заброшенное строение. Большое и тёмное, а за ним постройки поменьше. Их было много, и выглядели они устрашающе.
— Ты решил меня убить за вчерашний шантаж и закопать подальше от дома? — поинтересовалась Лиля, глядя в зеркало на водителя.
Павел качнул головой, не соглашаясь, и молча выбрался из машины.
Смеяться расхотелось.
Лиля стояла на промозглом ветру и щурилась на хлопья снега. Погода разбушевалась, а место ей совсем не нравилось. Только увидев знакомую фигуру, она успокоилась. Но не до конца. Отец приближался с каменным лицом. Лиля молниеносно начала припоминать все свои косяки, промахи. Обманы.
— Здравствуй, дочь, — Фёдор Иванович жестом отпустил Павла, и тот вернулся в автомобиль. — Идём.
И Лиля послушно поплелась вслед за родителем. Она то и дело оборачивалась на удаляющуюся «Бентли» и всё больше нервничала. А затем обратила внимание на громадину, прячущуюся в тени самой убогой постройки. Присмотревшись, Карелина узнала автомобиль отца, — вторую «Бентли» только не красного, как у неё, а чистого чёрного цвета.
Отец поднялся по ветхим ступеням, поманил дочь за собой.