Сыграй со мной в любовь
Шрифт:
— На фото ты был с Катей, — будто проглотив ком, произнесла Лика. — Довольный, уверенный… В обнимку.
От такого поворота я с трудом удержался, чтобы не врезать кулаком в стену.
— Бл*дь! — рванул Лику к себе на колени и, несмотря на сопротивление, прижал к груди.
— Дим, не надо, — сворачивая шею, она отпрянула от моего лица. — Я все понимаю. Ты был один. Ты мне ничего не обещал, а Катя красивая женщина. Мне не на что было обижаться, правда. Только… Становиться
Грудина заболела так, словно только что ее вскрыли наживую. Каждое слово как удар скальпелем по открытому нутру. Птичке было плохо тогда, она боялась, даже не представляя, что я тупо выживал, не задумываясь о женщинах, отдыхе или том, насколько реалистично смотрится на фото моя рожа.
Не было у меня тогда ничего, что могло бы стать обузой. Не было ничего, чтобы, как сейчас, выдернуло из осточертевшего дня сурка.
Больше Лика не сказала ничего. Еще несколько минут посидела у меня на коленях, а потом попросила отпустить ее с Денисом домой. Планы на кафе так и остались планами. Туда она больше не хотела, как не хотела и оставаться в моих объятиях.
Оголенные нервы звенели громче слов разума. Слишком много боли и отчаяния за несколько коротких минут. Ликиного высказанного, моего молчаливого. Спонтанная вспышка откровенности превратилась в извержение вулкана, и сейчас нам обоим нужен был тайм-аут. Это ощущалось на физическом уровне. Как нехватка кислорода.
— Встретимся дома, — Лика подняла с дивана свою сумочку и, помедлив пару секунд, дотянулась губами до моей щеки. — Не забудь пообедать.
Не в состоянии раскрыть рот, я кивнул.
— И поздно не сиди, — уже у выхода птичка обернулась. — Вера каждый день после шести уходит ждать тебя под дверь. Ума не приложу, как время определяет, но ничем ее оттуда сманить не получается.
— Я буду вовремя, — прохрипел кто-то незнакомый моими губами.
Когда за Ликой закрылась дверь, я перебрался за свой рабочий стол и, откинувшись на кресле, уставился в потолок.
Ровная белая поверхность со сверкающими хромом креплениями для спотов — почти то же, что я знал о Лике один разговор назад. Ничего. Основанные на подсмотренных чужих сытых жизнях домыслы.
Все, что сказала птичка, было правдой. Той правдой, о которой я догадывался, но из-за злости, непривычной ревности предпочитал не замечать. Я видел красивые фотографии в блоге. Помнил муд*ка в ее доме, который вел себя как пометивший территорию пудель. Не мог забыть вызывающую красную помаду и гордую осанку уверенной успешной женщины… Такой у которой регулярный секс на первое, второе и вместо компота.
Я видел ширму, забыв, что передо мной маленькая упрямая идеалистка, которая не ломается и не гнется.
Моя идеалистка.
Ни черта не изменившаяся.
Только
От размышлений об упущенном времени виски начало буравить невидимое сверло. Противная боль, не поддающаяся никаким таблеткам. Сквозь нее я достал старый, уже год пылившийся в нижнем ящике стола мобильный телефон и подключил подзарядное устройство. Прижав к виску стакан с холодной водой, открыл "черный список" контактов.
Всего три действия. Нечего сложного, но сразу многое стало понятно — дозвониться до меня со своего номера у птички не было шансов. Нина все же нашла способ испортить мне жизнь даже, исчезнув из нее.
Следующим делом, не мешкая, я набрал бывшую. Разговаривать нам было не о чем. После рассказа Лики Нина утратила любое право на мою помощь, но кое-что узнать все же следовало. Пусть и с опозданием в два года.
Нина сняла трубку после второго гудка. Привычка набивать себе цену паузами после развода исчезла, словно ее и не было.
— Димуль, привет, — томно проворковала Нина, не дожидаясь моего приветствия.
— Два года назад ты внесла в "черный список" номер одной девушки, — расшаркиваться я не стал. — А до этого наговорила ей всякого дерьма. Сейчас я хочу знать, что именно ты сказала.
На несколько секунд в трубке повисла тишина.
— Что ты ей сказала?!
— Дим, да глупости какие-то. Ты же знаешь, я твой телефон и в руки не брала-то никогда. Зачем мне это?
— Нина… — я сделал медленный вдох и выдох. Никогда еще мне так сильно не хотелось свернуть кому-то шею. Счастье моей бывшей, что она находилась далеко.
— Димуль, ну серьезно! Разве я бы стала рисковать хорошими отношениями? У меня ведь кроме тебя никого нет. Пусть ты мне уже и не муж, но все равно не чужой человек. Я для тебя…
— Что ты, бл*дь, ей сказала? Быстро! — терпение лопнуло.
— Ди…
— Не скажешь сейчас, я попрошу Алика закрыть для тебя двери всех приличных заведений города. Он это может, сама знаешь. Будешь искать себе спонсоров в Макдональдсе!
На этот раз поток лицемерия иссяк мгновенно. Я услышал свистящий выдох, а потом испуганным тоном, оправдываясь через каждое предложение, Нина все же начала рассказывать то, ради чего я звонил. Без намеков на амнезию, без стандартных обвинений меня в том, что это именно я вынудил ее стать такой.
К окончанию чистосердечного признания у меня не осталось даже злости. Внутри все словно выгорело. Моя отчаянная беременная девчонка даже после Нининого бреда все же пыталась достучаться до меня. Ни авария, ни семья не остановили ее. Не хватило лишь последнего шага. Чуть-чуть везения и моей твердости.